Виталий Третьяков просит президента не делать ошибок
«Пожалуйста, не делайте больше ошибок» — так озаглавлено полосное письмо главного редактора «Независимой газеты», опубликованное в ней же в день открытия IX чрезвычайного съезда народных депутатов.
Фото: Валентин Кузьмин/ ИТАР-ТАСС.
Третьяков объясняет публикацию двумя причинами. «Во-первых, я вижу, как Вы совершаете ошибку за ошибкой, как число этих ошибок множится, как Вы шаг за шагом проигрываете Вашему оппоненту г-ну Хасбулатову, причем проигрываете в выигрышных для Вас ситуациях, — пишет он. — А между тем мне, Вашему избирателю, небезразлично, будет ли это продолжаться и дальше или наконец роковая для Вас и России серия неудач закончится. Во-вторых, я надеюсь, что жанр открытого письма поможет мне пробиться сквозь аналитические обзоры прессы, которые готовят для Вас Ваши помощники, и Вы лично прочитаете то, что я пишу. Я имел возможность познакомиться с тем, как для Вас препарируют (кажется, в отделе оперативного анализа) содержание российских газет. Не читайте этих обзоров, пожалуйста, не тратьте на них драгоценное время Президента России. А сотрудников, их готовящих, увольте с приличным содержанием, дабы ни одному другому, даже меньшего ранга, начальнику в России не наносили они вреда своей деятельностью». Однако в конце письма, прежде чем поставить свою подпись, говорит, что главные причины, по которым он «взялся за столь опасный для репутации нормального человека жанр открытого письма к Президенту», на самом деле – совсем не те, что назвал в начале письма. «Главная причина в другом, – объясняет он. – Никогда еще с начала перестройки, ни до августовского путча, ни в дни его, ни после, ни в 1992 году, ни в начале этого, я не думал о том, чтобы покинуть Россию. Даже мысль о том, чтобы подумать об этом, не приходила мне в голову. В последние недели стала приходить».
Выражая надежду на то, что Ельцин помнит его статью «Феномен Бориса Ельцина», опубликованную в «Московских новостях» в 1989 году, Третьяков рассказывает президенту о его «дурном окружении». «Не знаю только, — пишет он, — в каком процентном соотношении, ибо, будучи знаком с некоторыми лично, многих не решусь зачислить в разряд глупцов, но общая линия получается чаще всего глупая, за что, разумеется, лежит вина и на Вас, ибо уж ключевые фигуры-то подбираете и выдвигаете – и не выгоняете! – Вы».
Он просит уволить сотрудников аппарата, которые подают в суд на газеты «День» и «Советская Россия», так как они не сделали этого раньше; просит уволить тех, кто писал ему его выступления с обещаниями улучшить жизнь через полгода-год после начала реформ; советует послать их «на обучение к спичрайтерам и помощникам Руслана Хасбулатова», объясняя совет так: «Г-н Хасбулатов вступает в живой спор и со своими оппонентами, часто похваливая их, и со своими сторонниками, нередко кидая им желчные замечания. Он – король телеэкрана, Вы – идол, время от времени появляющийся, чтобы метать молнии или заявлять о своем миролюбии к людям, которые пытаются Вас объегорить на каждом шагу публично». Советует президенту бывать в парламенте не реже раза в неделю, а не как обычно – раз в полгода; не делать из генерала Руцкого врага («зачем человека с военными амбициями бросать на сельское хозяйство?»), а тех, кто дал такой совет, послать к Руцкому денщиками, чтобы «они сразу поняли некоторые азы политической бюрократии». Просит уволить и того, кто посоветовал президенту ответить на вопросы газеты «Правда».
Содержится в письме и претензия в отношении Русской Православной Церкви, которая в многоконфессиональной России стала почти официальной государственной религией.
И вновь возвращается к теме оппозиционной прессы. «И что так Вас и Ваших советников шарахает из показного плюрализма в нетерпимость к инакомыслию? – пишет он. – То из госбюджета выдаются дотации прямо оппозиционной прессе (той же «Правде», той же «Советской России»), то их начинают преследовать. Нельзя ли уж что-то одно: либо подкупать, либо сечь? Кстати – и еще раз, – о прессе, пишущей о Вас и для Вас. Просто умоляю, уважаемый Борис Николаевич, не читайте демократических газет. Разве не они писали: как это мудро, что Президент сделал главой правительства себя! Как хорошо, что сам все рассказал народу о ваучерах (и как гениально, что ни разу не назвал их «ваучерами», а только понятными народу «приватизационными чеками»)! Как хорошо, что Президент не идет на компромиссы! Как хорошо, что он идет на них! Как несправедлив судья Зорькин, считающий, что Президент может сказать по телевизору все, что заблагорассудится, если указ-то припрятан в хорошем месте! Какой этот Зорькин бяка, что раньше решения Конституционного суда высказал свое мнение, – в этом случае все, что сказал Президент, как бы и не считается! И т. д. и т. п. Не читайте, Борис Николаевич, демократических газет, ничего полезного для здоровья политика Вы там не найдете. Читайте «Правду», «Советскую Россию», «Российскую газету», даже «День», хотя это и противно, читайте все, что критикует Вас больше и злее, чем «Независимая газета», – там для Вас правда, а не в «Российских вестях». <…> Вообще одна из основных бед – не делать ставку на профессионалов. Егор Яковлев хоть и не телевизионщик был, а профессиональный журналист. «Останкино»-то при нем было вполне президентским, да только не таким плакатно-президентским, как при Брагине. Вроде бы малая разница, да в ней весь смысл». Третьяков критикует указ о гарантиях свободы печати, говоря, что принят он был, когда «приперло», и «никаких реальных гарантий, помимо уже имеющихся, он не дает», зато становится очевидно, что «Президент хочет «подкупить» журналистов, которые ему сейчас нужны».
Рассказывает о споре с «защитником свободы печати от красно-коричневых», не называя его. «У нас две недели осталось мирной жизни, – пересказывает он слова своего визави, – скоро в нас с вами пули полетят от Анпилова. А я ему ответил: мне, откровенно говоря, не легче, если пули в меня полетят от сторонников Президента или даже и от Анпилова, которого вы так боитесь, что со страху готовы первыми нажать на спусковой крючок. Вообще, уважаемый Борис Николаевич, если Вам пишут или кричат Вам на митингах интеллигенты о том, что они поддержат Вас в любых Ваших действиях, – дайте им в руки автомат, пусть выйдут хотя бы на патрулирование ночной Москвы. Да, кстати, подумайте – интеллигент ли это кричал».
Затрагивает проблему преемственности власти: «Кого оставите после себя? Кого-то из молодых ультрадемократов? Кто он вообще – Ваш молодой, энергичный, демократический друг-преемник? Вы всегда один. Пока система выборов не заработала сама по себе, подбор преемника нужен. А Ваше окружение да московские интеллигенты все твердят, альтернативы нет. И не будет, если, кроме этих двух слов, никаких других не произносить».
Под конец Третьяков выражает надежду, что если президента заинтересуют конкретные предложения, то его помощники «легко найдут их» в статьях «Независимой газеты», а также в статьях других неназванных «умных людей, которые имеют привычку писать в разные газеты».
Третьяков, Виталий. «Пожалуйста, не делайте больше ошибок». «Независимая газета», 26 марта 1993.