Анатолий Чубайс и Борис Немцов становятся первыми вице-премьерами российского правительства
Чубайс получил должность первого заместителя председателя правительства еще 7 марта, но 17 марта президент подписывает новый указ, в соответствии с которым он становится «первым заместителем председателя правительства Российской Федерации — министром финансов Российской Федерации». 24 апреля получает вторую должность – министра топлива и энергетики — и Немцов.
Встреча Бориса Ельцина с премьер-министром Виктором Черномырдиным и двумя его первыми заместителями — Анатолием Чубайсом и Борисом Немцовым 26 марта 1997 года. Чумичев Александр/Фотохроника ТАСС
«Ельцин – обновленный политик, это впечатление Президент подтвердил буквально через три дня в своей любимой игре ‘расставь кадры’, — замечает в те дни главный редактор «Московских новостей» Виктор Лошак. – Кто мог ожидать такого хода с Борисом Немцовым? Кажется, и сам хитрый Чубайс к этому моменту уже поверил, что, действительно, он единственный первый вице-премьер. И вдруг у него появляется столь же равный, столь же молодой, не менее талантливый, но куда меньше искушенный в аппаратной игре, зато более популярный партнер-соперник. Загадка и для думы: после такого шага Президента все ее постановления по Чубайсу оказались очередным сотрясением воздуха. Даже коммунистам трудно придраться к Ельцину? Назначен человек из провинции, популярный губернатор. Выдвижение Немцова – исключительно элегантный политический ход Президента. Но красивая игра не всегда означает победу. Опасно, чтобы молодой пыл двух первых вице-премьеров не оказался потраченным на борьбу друг в другом. Излюбленная ельцинская тактика ‘сдержек и противовесов’ во многом была ‘сдержкой и противовесом’ реформе».[note]Лошак, Виктор. «Новый Ельцин». «Московские новости», 18 марта 1997.[/note]
Сам Ельцин о реорганизации правительства объявляет на встрече с главными редакторами 14 марта. «Сегодня подпишу указ о реорганизации правительства, — говорит он. — Первый вице-премьер будет один. Один. (Этого не случится, их будет двое. – Н. Р.) Теперь в правительстве будет не только эта московская тусовка. Будут люди из России. Нужны новые мозги».[note]Без подписи. «Разговор с президентом ‘на свободные темы’. Так говорил Ельцин». «Коммерсант», 15 марта 1997.[/note]
О том, как ему поступило предложение переехать в Москву, Немцов вспоминал позже в книге «Исповедь бунтаря».[note]Немцов, Борис. «Исповедь бунтаря». «Партизан», 2007.[/note]
Татьяна Борисовна сыграла в моей судьбе поворотную роль. Я, как вы знаете, с 1991-го по 1997 год работал губернатором в Нижнем Новгороде, работа шла достаточно успешно, многое удалось сделать, именно поэтому меня четырежды избирали нижегородцы.
Вдруг мне позвонил Валентин Юмашев и говорит: «Сейчас к тебе приедет Таня, она уже выехала на машине из Москвы в Нижний. Таня должна тебе сообщить одну очень важную вещь, выслушай ее внимательно и отнесись к ее предложению серьезно, так как это не просто ее предложение, а предложение Бориса Николаевича Ельцина».
И вот после звонка Вали буквально через час ко мне врывается Березовский и говорит, как обычно, скороговоркой: «Значит так, Борь, решение принято, мы тебя назначаем в правительство, приезжай быстрей в Москву, ты будешь работать вице-премьером, отвечать за нефтяные компании, железные дороги и так далее, я все решил, все нормально». Я говорю: «Борис Абрамович, а вы кто? Кто вы?» Он опешил. «Какова должность? Кто вы в системе управления страной?» — «Ты что, Борь, не понимаешь, что я всем рулю…»
Пока мы с Березовским беседуем, звонит мне начальник нижегородского ГАИ и говорит: «Вы знаете, едет кортеж правительственных автомобилей в сторону Нижнего, они пересекли границу Владимирской и Нижегородской областей, мне сообщили, что в одной из машин сидит Татьяна Дьяченко». Я отвечаю: «Ну поскольку они дороги не знают, вы их до Кремля Нижегородского довезите осторожно, чтоб не разбились». И сообщаю Березовскому: «Борис Абрамович, ну в принципе сейчас минут через двадцать Татьяна Борисовна подъедет, я думаю, лучшего места для вашей с ней встречи даже и придумать невозможно». Борис Абрамович, как Керенский, стал интересоваться, есть ли запасной выход, и я ему предложил платье какое-нибудь женское надеть… Короче, Березовский стремительно исчезает, так и не успев всего договорить.
Интересно, что он обогнал Таню потому, что прилетел на собственном самолете, узнав про решение Ельцина насчет меня и тут же решив застолбить его за собой. После этого визита я, кстати, хотя в Москве не жил и обычаев столичных не знал, уже многое стал понимать. Меня это напрягло очень сильно, в Нижнем все было проще…
Так вот пришла Татьяна Борисовна ко мне в кабинет, пришла такая вся взволнованная и сказала, что Борис Николаевич просит меня идти на работу в правительство, на что я ей ответил: «Тань, честно скажу, работать в правительстве не хочу, должность там расстрельная, я Москву плохо знаю и все ваши штучки тоже плохо знаю. Вон, только что Борис Абрамович отсюда выскочил… И вообще все эти ваши нравы и традиции мне не по нутру, не буду я…» В результате мы проговорили с ней до глубокой ночи. Меня трудно было сдвинуть с мертвой точки, и единственный аргумент Тани, который сразил, был такой: «Когда тебе было трудно, отец тебе помогал». Что являлось сущей правдой, он действительно ко мне очень благосклонно относился. Вы знаете всю эту историю про преемников и так далее, но дело даже не в преемственности, а в том, что он реально помогал Нижегородской области и позволял нам осуществлять крупные программы, в том числе на военных заводах. И когда Таня сказала: «Сейчас отцу плохо (а это было начало 1997 года, Борис Николаевич недавно перенес инфаркт), пришло время тебе ему помочь…» Эта фраза сбила меня с ног…
Тогда нижегородский бизнес во главе с Аникиным, моим покойным другом, решил сделать Тане уникальный подарок — «Письмо Татьяны» Пушкина в исполнении Фаберже. Это такая антикварная штучка — маленькая книжечка размером где-то миллиметров шесть, сделана из золота и инкрустирована бриллиантами. Книжечка с письмом была вложена в яичко Фаберже. Таня, по-моему, не поняла, что ей подарили — у меня такое ощущение, потому что было уже слишком поздно. И уже совсем поздно ночью она уехала в Москву, а потом взяла меня под свою опеку, в основном даже не меня, а мою жену. Мы же ничего не знали, как лимитчики были, пытались освоиться в Москве… Она нам помогала во всем, вплоть до того, что свела меня за ручку в парикмахерскую, в которую я до сих пор хожу — вот уже двенадцать лет. Дочку в школу определила. Такие вещи, конечно, не забываются. Многие, правда, считают глупостью, что я поддался на уговоры Тани и ее чары, но история сослагательного наклонения, как известно, не принимает. А ее роль в моей судьбе, конечно, огромная. В целом я абсолютно не сожалею о том, что произошло, потому что тот бесценный опыт, который я приобрел в Москве, я вряд ли сумел бы приобрести, находясь в Нижнем. Так что Таня женщина для меня в каком-то смысле судьбоносная, если не сказать роковая, и не только для меня, но и для большого количества мужиков.
Как уже рассказывалось прежде в проекте YeltsinMedia, во время выборов 1996 года в администрации президента появились встречи с руководителями СМИ, а также политические совещания внутри администрации. Они продолжались и после выборов, при Анатолии Чубайсе, и – при Валентине Юмашеве, когда Чубайс ушел в правительство. Как сейчас, спустя годы, рассказывает глава администрации президента в 1997-1998 годах Юмашев в интервью проекту YeltsinMedia, это было «специальное, политическое совещание администрации президента с приглашением двух экспертов. Ослон рассказывал о социологической картине, про президентские рейтинги, рейтинги доверия и т. д., что происходит в стране, какие возникают напряженности, что людей волнует. Павловский говорил, как, на его взгляд, на эту тревожную ситуацию нужно реагировать, заместители, которых касались эти вопросы, вносили какие-то свои предложения. Конечно, начальник контрольного или правового управления администрации в этих совещаниях не участвовал. Но те, кто занимался политическим планированием, на этом совещании были, человек 8-10″. (Читать интервью полностью.)
Одним из сюжетов этих встреч стала работа над имиджем «правительства младореформаторов». «Представители президента и правительства, участвовавшие в предвыборной кампании, получили возможность добавить информационные технологии к традиционному политическому инструментарию, — пишет об этих встречах медиаисследователь Иван Засурский. – Результатом этого взаимодействия стала кампания по формированию имиджа ‘команды молодых реформаторов’, которая началась через месяц после назначения Бориса Немцова первым вице-премьером правительства России. Назначение Немцова было ключевым фактором формирования публичного образа правительства, в которое вошел политик, обладавший на тот момент рекордным (свыше 40% по данным Фонда ‘Общественное мнение’) рейтингом общественного доверия. Задачей медиакампании было развитие успеха – формирование образа ‘сплоченной команды реформаторов, способной на прорыв в экономической политике’, а также обеспечение реализации тех непопулярных мер, на которые правительство Черномырдина-Чубайса-Немцова должно было пойти. Сокращения расходов бюджета и льгот были важнейшими элементами политики нового кабинета, натолкнувшегося на жестокое сопротивление Государственной думы, в которой большинство принадлежало левым фракциям. В ходе кампании ставились задачи по формированию общественного мнения для объяснения необходимости секвестирования бюджета и пересмотра системы льгот, доставшихся в наследство с советских времен. Кроме того, в ходе кампании была организована подача в Конституционный суд запроса об отмене 5-процентного барьера на выборах в Федеральное собрание как дискриминационного по отношению к общественным организациям. Важность этого запроса состояла прежде всего в том, что если бы левая оппозиция решила объявить недоверие правительству, то на следующих выборах крупные парламентские фракции могли быть размыты небольшими общественными объединениями, значительная часть которых в 1995 году не дотянула до пяти процентов, набрав от 2 до 4 с половиной процентов голосов избирателей».[note]Засурский, Иван. «Реконструкция России: масс-медиа и политика в 90-е годы». Москва, 2001.[/note]
Исследователь отмечает, что «самыми позитивными аспектами ‘кампании команды молодых реформаторов’ были проекты ‘гражданское общество’ и ‘позитивный вызов’». «В частности, проект ‘гражданское общество’ предполагал трансформацию политического дискурса за счет активизации на публичной арене многочисленных общественных организаций и объединений, не интегрированных в парламент, — пишет он. — Идея проекта состояла в том, что в России уже существует гражданское общество – в виде многочисленных негосударственных некоммерческих организаций, играющих порой важную роль в общественной жизни (Комитет солдатских матерей, экологические организации, феминистки и Партия женщин России, молодежные и антимилитаристские объединения). Эти организации в своей совокупности представляют новую, нарождающуюся систему самоорганизации общества, которую можно было, при определенных затратах и условиях, сделать новой опорой власти в России, лишившейся поддержки интеллигенции и среднего класса. ‘Позитивный вызов’ представлял собой организацию позитивных региональных инициатив в ответ на обнародование программы правительства – однако не со стороны губернаторов, а со стороны общественных организаций по принципу «вы в центре решили, а у нас коммунисты сидят, все равно ничего не получится – попробуйте-ка изменить ситуацию». <…> Кампания была упразднена из-за прекращения финансирования в начале лета 1997 года. Из-за этого наиболее серьезные и долгосрочные ее проекты – ‘гражданское общество’, ‘позитивный вызов’ – остались нереализованными, о чем их разработчики в Фонде эффективной политики сокрушаются до сих пор. Добившись тактического преимущества, исполнительная власть потеряла инициативу. В результате нескольких мощных кампаний, начиная со ‘Связьинвеста’ и заканчивая ‘делами писателей’, ‘команда молодых реформаторов’ была фактически разгромлена».
Должности министров Немцов и Чубайс потеряют в ноябре, в ходе информационной войны 1997 года, спровоцированной аукционом по «Связьинвесту». Должности вице-премьера Чубайс лишится через несколько месяцев, в марте 1998-го, а Немцов — в августе того же года.
Подробнее об этом будет рассказано в следующих выпусках YeltsinMedia.