В «Новой газете» выходит статья Александра Минкина «Фавориты»
Публикацию «прослушки», в которой она названа «женщиной», дочь президента Татьяна Дьяченко связала позже с Борисом Березовским.
«В тот момент борьба между Коржаковым и Чубайсом дошла до точки, — писала она в «Живом журнале» годы спустя. — А я по-прежнему к Александру Васильевичу относилась хорошо. Считала, да, он многие вещи мало понимает, но даже если и делает глупости, но не со зла. И пыталась как-то примирить две враждующие команды. И однажды мне в ‘Президент-отель’ звонит Березовский и просит приехать к нему в офис в ‘ЛогоВАЗ’. Я говорю, мне некогда, приезжайте сюда. Он, что это очень важно, со мной хочет встретиться Борис Федоров, и он может встретиться только здесь. Я думала это бывший министр финансов, не понимаю, почему он не может встретиться в штабе, еду в ‘ЛогоВАЗ’. Только прошу Валентина Юмашева составить мне компанию. Приезжаем. Выясняется, что со мной хочет поговорить совсем другой Борис Федоров, президент НФС – национального фонда спорта. Бориса я знаю, он друг Шамиля Тарпищева. Мы садимся, и дальше часовой разговор о том, какой ужасный Коржаков, как он пытается выколотить деньги из бизнеса, как он подставляет президента и т.д. и т.п. Я прощаюсь со всеми. По дороге разговариваю с Валей, решаем никому ничего про это не говорить, нам конфликта между Коржаковым и Сосковцом с одной стороны, Илюшиным, Чубайсом и аналитической группой с другой вполне достаточно. И вдруг через пару дней в ‘Московском комсомольце’ появляется запись этого разговора. Большая статья, автор — Александр Минкин, комментирует запись. Меня правда в статье он не называет, мои реплики идут под именем «женщина». Но только дураку было не ясно, кому могут рассказывать про Коржакова, и про то, что Ельцина подставляют. После этого я для себя поняла, что Березовскому я больше никогда верить не смогу».[note]Юмашева, Татьяна. Запись в «Живом Журнале». http://t-yumasheva.livejournal.com/6636.html[/note]
То же самое годы спустя рассказывал и Валентин Юмашев в интервью Петру Авену, для его книги о Березовском, и он, как и Татьяна Дьяченко, путал место публикации материала – Александр Минкин действительно большую часть своей карьеры работал в «Московском комсомольце», но в 1996-м году был журналистом «Новой газеты». «Мы говорим с Чубайсом, что Борису Николаевичу не надо ничего этого рассказывать, потому что это история, которая точно несвоевременна, — вспоминал Юмашев. — А через два дня в ‘Московском комсомольце’ выходит статья, где появляется распечатка всего этого разговора на полполосы. То есть Боря записал этот разговор, Боря выложил его в ‘Московском комсомольце’. Ну, на самом деле это подлость, гадость. Я, естественно, примчался к нему: ‘Боря, это что такое?’ <…> Да, Боря играл на обострение. Но он говорит, что никакого отношения к этой записи не имеет, что это либо ФСБ записало с дальнего расстояния, либо сам Борис Федоров записал. Я все-таки съездил к Борису Федорову, который поклялся, что его тоже подставили, потому что он собирался это рассказать, не засвечиваясь. Ему иметь врага в виде Коржакова абсолютно ни к чему. Больше я с Борей эту историю не поднимал, но Таня к нему тотально поменяла отношение».[note]Авен, Петр. «Время Березовского». Corpus, 2018.[/note]
Автор учебника по расследовательской журналистике Александр Тертычный отмечал, что эта публикация наделала много шуму. «За этой публикацией последовал судебный иск к журналисту ‘алюминиевого короля’ М. Черного, — отмечал он. – Черной оценил нанесенный ему моральный ущерб в 200 млн. рублей. Заседание суда по иску было отложено: фамилия ‘Черной’ упоминалась в тексте статьи 8 раз. Но там, где он назван по имени, не было высказываний, оскорбляющих честь и достоинство истца».[note]Тертычный, А. А. «Расследовательская журналистика». «Аспект Пресс», 2002.[/note]
«После публикации «Фавориты» («Новая газета», 8 июля 1996 года) Тарпищев и Федоров тоже шумели о незаконном вторжении в частную беседу, — писал позже сам Минкин. – Но махинации с тоннами золота и президентскими указами – дело государственное (и уголовное), а никак не частное. Этак любой заговорщик будет возмущаться: мол, планировали мы переворот у Васильича на кухне – кто же это, нарушая Конституцию, вторгся в наш частный разговор? В данном случае нам все равно, легально или нелегально записали беседу. Если в ней содержатся факты, важные для общества, то общество должно быть благодарно тем, кто открывает ему глаза».[note]Минкин, Александр. «Я люблю, когда тарелки очень большие». «Новая газета», 4 августа 1997.[/note]
Телекритик «Московского комсомольца» Элина Николаева к происходящему относилась с иронией и описывала реакцию телевидения на скандал. «К вящей радости измученного населения, которое теперь обзывают раскорячистым словом ‘электорат’, завершились президентские выборы, — писала она. — Начался следующий, гораздо более интересный и не такой волнительный для простого обывателя, период — передел. Борьба за портфели. Долгое время дружно дувшие в одну политическую дудку телеканалы в начале недели впервые проявили несхожесть по отношению к Б. Ельцину, а точнее, к его команде. НТВ в лучших традициях отечественной сенсационности принялось раздувать скандал вокруг откровений Бориса Федорова, направленных против Тарпищева, Коржакова, Барсукова. ОРТ и РТР предпочли отмолчаться. ОРТ молчало сутки, РТР вообще никак на прореагировало. Так спустя неделю после победы Ельцина уже разошлись интересы финансовых группировок и властных структур, стоящих за телеканалами. Кстати, термин ‘отечественная сенсация’ означает не что иное, как сведения, долгое время известные широкому кругу журналистов и не только, которых боятся касаться без санкции сверху или без удобного повода. Причем страх этот основан на угрозе их жизни».[note]Николаева, Элина. «Голосование и победа рекламы». «Московский комсомолец», 11 июня 1996.[/note]
Прежняя схватка между лагерями Чубайса и Коржакова с использованием прессы стала известной как скандал с «коробкой из-под ксерокса».