Борис Ельцин: «Август надо использовать для артподготовки, в том числе в средствах массовой информации»
Противостояние между парламентом и президентом, которое разрешится кровавой развязкой в октябре, диктует повестку дня и для СМИ.
Площадь Свободной России в ночь на 22 сентября 1993 года. Фото: Морковкин Анатолий, Хамельянин Геннадий/Фотохроника ТАСС.
Президент, о проблемах в состоянии здоровья которого уже не впервые пишет пресса, еще весной, накануне апрельского референдума, был вынужден отвечать на вопросы и о своем здоровье, и даже о пристрастии к алкоголю. Но летом он пропал вновь, и Кремлю пришлось выпустить бюллетень о медицинском обследовании, пока оппозиционная пресса ставила свой диагноз – «президентский алкоголизм» (подробнее). Вновь на публике Ельцин появляется в августе. «Кампания по поводу здоровья Президента для меня не нова, – заявляет он. – Подобный прием использовался уже многократно».[note]Без подписи. «Все о парламенте, слегка о себе и немного о прессе». «Российская газета», 14 августа 1993.[/note] «Президент заверял, что у него отличное здоровье, а все разговоры о его болезни – не более чем чьи-то происки», — отмечает «Независимая газета», и ее автор Юлий Лебедев продолжает: «Вероятно, главной целью появления и выступления Бориса Ельцина в Доме Российской прессы было показать и друзьям, и недругам, что тайм-аут, взятый президентом, подошел к концу, он вновь в политической игре и готов «к самым серьезным действиям»».[note]Лебедев, Юлий. Мнение. «Независимая газета», 13 августа 1993.[/note] Президента «гораздо больше собственного здоровья беспокоит то, что ‘политические оппоненты зашли столь далеко, что стали вести разговоры о здоровье страны, — отмечают, цитируя Ельцина, «Известия». — Анпилов, Челноков, Константинов — вот у кого здоровье надо проверять'».[note]Туровский, Валерий. «Президент готов сам принять решение о досрочных парламентских выборах». «Известия», 13 августа 1993.[/note]
Борис Ельцин во время совещания представителей государственных телерадиокомпаний РФ и руководителей СМИ 12 августа 1993 года. Фото Александра Чумичева /ИТАР-ТАСС/.
Формально совещание руководителей государственных телекомпаний посвящено проблемам телевидения и наступлению на свободу печати со стороны Верховного Совета, по крайней мере, так это понимают пропрезидентские руководители СМИ. Руководитель второго канала Олег Попцов возмущен: «Президент издает указы, как будто бы нет Верховного Совета, а Верховный Совет приостанавливает указы, как будто бы нет президента. Президент умело перехватывает инициативу. Но президентская команда столь же умело ее упускает» (цитата — по «Известиям»[note]Туровский, Валерий. «Президент готов сам принять решение о досрочных парламентских выборах». «Известия», 13 августа 1993. [/note]).
В длящемся политическом противостоянии Верховный Совет обладает меньшей, чем президент, возможностью представлять свои взгляды в прессе: все телевидение и медиа мейнстрима – пропрезидентские, Верховному Совету удалось получить на втором канале только одну программу, которую стали называть «парламентским телевидением». Хасбулатов хочет, чтобы РТВ перенесло время его выхода на прайм-тайм, что вызывает протест среди телевизионщиков. Кроме того, Верховный Совет не оставляет попыток получить больше доступа к прессе, и 15 июля принимает поправки в закон о СМИ. Идея введения наблюдательных советов на ТВ, благодаря прописанной структуре этих советов, очевидно, позволит парламенту иметь «своих людей» на телевидении, и это возмущает министра печати Михаила Федотова, и пропрезидентских руководителей СМИ.
«Худшее, что можно было бы придумать, – это создать такой орган, который бы занимался раздачей эфира партиям, — говорит в интервью «Известиям» социолог Всеволод Вильчик. — Это будет означать торжество ТВ как орудия межпартийной борьбы и его деградацию как средства межчеловеческого общения. Что касается политической задействованности ТВ, то здесь в идеале должно доминировать правило: государственная компания призвана давать зрителю полную и объективную картину того, что происходит в стране, не включаясь ни в какие пропагандистские акции на чьей-либо стороне. Если же обнаруживается тенденциозность, то на этот случай может быть предусмотрен механизм, исключающий ее. В частности, возможна и идея наблюдательного совета, но не в том виде, в каком ее пытается реализовать на практике ВС. Не в качестве цензурного намордника или указующего перста.[note]Богомолов, Юрий. «Государственное телевидение при смерти. Но это и обнадеживает. С директором и научным руководителем Центра социологии телекомпании «Останкино» Всеволодом Вильчеком беседует кинокритик Юрий Богомолов». «Известия», 14 августа 1993.[/note]
За пару дней до совещания (подробно о нем) президент встречается с главой телекомпании «Останкино» Вячеславом Брагиным, обещает ему выделить финансирование, а на совещании появляется вместе со своим давним сторонником Михаилом Полтораниным, главой Федерального информационного центра.
Президент РФ Борис Ельцин и руководитель ФИЦ Михаил Полторанин во время встречи с руководителями СМИ 12 августа 1993 года. Фото Александра Чумичева /ИТАР-ТАСС/.
На собрании звучит критика в адрес министра печати Федотова, который, по мнению некоторых руководителей СМИ, недостаточно защищает их от Верховного Совета. В результате Федотов подает в отставку, публично пытаясь заставить президента, с которым не виделся уже около года, выбрать между ним и Полтораниным. «12 августа я <…> поставил вопрос ребром: или ФИЦ, или Мининформпечати. Или Федотов, или Полторанин. Двоевластие в сфере государственного управления средствами массовой информации больше не может продолжаться. Нельзя, чтобы было два министра печати», – говорит он в интервью «Общей газете».[note]Дикун, Елена. «Михаил Федотов: Полторанин рассчитывал, что я буду карманным министром». «Общая газета».[/note] Президент делает выбор в пользу своего старого соратника, а Федотова отправляет послом в ЮНЕСКО.
«На линию основного противоборства между президентом и парламентом накладывались другие, – отмечает политолог Лилия Шевцова, описывая атмосферу той осени. – Все явственнее становились противоречия в президентском лагере. Личная борьба между отдельными членами команды (Шумейко и Глазьевым, Федотовым и Полтораниным, Полтораниным и Шохиным) приобретала все более скандальный характер, и публике приходилось «пережевывать» детали махинаций, которые противники предавали гласности, пытаясь дискредитировать друг друга. Но основная обличительная кампания велась между враждующими лагерями — парламент выискивал доказательства коррупции членов высшей исполнительной власти, а те пытались ответить депутатам взаимностью. Вот как Юрий Афанасьев описывал тогдашнюю атмосферу: «Я не хочу участвовать в этой борьбе. Это биологическая борьба за выживание. Не на жизнь, а на смерть. Ведь если победит группа Верховного Совета, начнутся уголовные дела против президентской команды. То же самое произойдет с группой Хасбулатова, если верх одержит команда Ельцина. Не противостояние двух властей, а клановая борьба в социально однородной среде. Я определяю эту среду как неосоветскую номенклатуру, которая занимается разграблением принадлежавшего ранее государству имущества»».[note]Шевцова, Лилия. «Режим Бориса Ельцина». Москва, Росспэн, 1999.[/note] Но двоевластие царит не только в стране в целом и в правительственных структурах, регулирующих сферу СМИ. Осенью 1993 года во главе «Останкино» оказываются целых два генеральных директора – Олег Слабынько и Валентин Лазуткин.
Наблюдатели отмечают, что главным во встрече с руководителями СМИ для Ельцина стала, конечно, его собственная политическая повестка, а отнюдь не проблемы журналистов. «Было вполне очевидно, что президенту очень хотелось казаться грозным: «Нам надо готовиться к решительной схватке, которая наступит в сентябре. Август надо использовать для артподготовки, в том числе в средствах массовой информации». Президенту хотелось казаться решительным: «Выборы должны обязательно состояться осенью этого года. Если сам парламент не примет такого решения, за него это решение примет президент!».[note] Лебедев, Юлий. Мнение. «Независимая газета», 13 августа 1993.[/note] Через месяц он даст своему пресс-секретарю задание – подготовить указ о закрытии оппозиционных газет.
Президент отметил, что в последние недели проблемы в России еще более обострились. «Полным ходом идет хорошо продуманная и скоординированная частью руководства Верховного Совета кампания по дискредитации и разрушению не только исполнительных, но и представительных органов власти», – цитирует президента ИТАР-ТАСС. Решения ВС о приватизации президент назвал ударом по стержневому элементу реформ. «Делается все, чтобы заблокировать этот процесс», – подчеркнул он. «Моя позиция и позиция правительства в этом вопросе тверда и неизменна: мы не дадим сорвать ход приватизации», – заявил Борис Ельцин.[note]ИТАР-ТАСС. Основные моменты из речи президента Ельцина, переданные по каналам агентства ИТАР-ТАСС. «Независимая газета», 13 августа 1993.[/note] Кроме приостановки указа о приватизации, действиями, блокирующими реформы, Ельцин назвал принятый парламентом гиперинфляционный бюджет и Всероссийское экономическое совещание, цель – «расколоть правительство».
«Касаясь борьбы с коррупцией, Б. Ельцин отметил, что эта тема усиленно эксплуатируется для дестабилизации обстановки в России, — продолжает ИТАР-ТАСС. — Зло глубоко проникло в структуры российской власти и в центре, и на местах, и в исполнительные органы, и в законодательную власть, и даже в правоохранительные органы. Проблема коррупции, по его мнению, стала важнейшим инструментом политической борьбы. Мириться со всем этим больше нельзя. Президент сказал, что в этой сложной работе нужны поддержка средств массовой информации, беспристрастное и принципиальное освещение этой темы».[note]По сообщениям ИТАР-ТАСС. «Борис Ельцин: Выборы – нынешней осенью». «Культура», 14 августа 1993.[/note]
Автор «Известий» Георгий Меликянц пишет о том, что «люди действительно устали от противостояния властей», а также «устали ждать решительных действий к улучшению ситуации». «Будут ли эти эти действия консолидирующими? — гадает он. — И главное — будут ли они законными, конституционными? Приведут ли к гражданскому миру?»[note]Меликянц, Георгий. «Президент обещает россиянам «боевой» сентябрь. Что бы это значило?» «Известия», 12 августа 1993.[/note]
Спустя годы главный редактор той же газеты в 1984-1990 годах Иван Лаптев критически оценит ту встречу с вещателями. «Его окружение, которое не устает уверять страну, что Президент настроен на примирение, на компромисс, уже ясно сознает, что Ельцин готов даже выйти за рамки конституционного поля, – отметит он в своих мемуарах. – Конечно, все обосновывается необходимостью резко двинуть реформы вперед. Чтобы обезоружить возможных противников, с ведома Ельцина принимаются упреждающие меры: вице-президент Руцкой и генеральный прокурор Степанков обвинены в коррупции. 19 августа президент на пресс-конференции говорит, что он оказался перед выбором: либо проводить в жизнь волю народа, который высказался в поддержку проведения реформ, либо, вопреки этой воле, позволять Верховному Совету игнорировать мнение народа и разрушать российскую государственность. Он называет Верховный Совет оплотом сил реванша, а его деятельность — антинародной. Вопрос о том, как проводятся реформы, подменен утверждением, что кто-то якобы отвергает их вообще».[note]Лаптев, Иван. «Власть без славы». «Олма-пресс», 2002.[/note] А Шевцова отметит: «Начало сентября 1993 г. в Москве было нервным и судорожным. Лояльную президенту прессу захлестнула волна публикаций, целью которых было доказать, что Россия к «широкой» демократии, а тем более к «чрезмерному парламентаризму» не готова. Особо популярны стали ссылки на режим генерала де Голля и опыт Пятой республики в преодолении внутриполитического кризиса. Не вызывало сомнений, что идет подготовка к тому, что президент еще летом назвал «жарким сентябрем»».[note]Шевцова, Лилия. «Режим Бориса Ельцина». Москва, Росспэн, 1999. [/note]
Оппоненты с президентом не согласны. «Интересно, по ком ведется артподготовка, с кем желает сражаться президент? – говорит спикер Верховного Совета Руслан Хасбулатов в телевизионном обращении к гражданам, которое он записывает по парламентскому телевидению. – Мы, парламентарии, мирный народ, и у нас, кроме силы закона и Конституции, на вооружении ничего нет. <…> Верховный Совет обвиняют в том, что он приостанавливает приватизацию, не дает возможности гражданам использовать свои приватизационные чеки. Мы не раз уже говорили о том, что Верховный Совет за приватизацию. Именно Верховный Совет и принял специальный закон, регулирующий весь этот процесс. Но мы требуем, чтобы приватизация шла законно, в соответствии со специальной программой. Но такую программу Президент не представляет. В результате на приватизации наживаются мошенники, мафиозные структуры и разные заезжие дельцы. А народ пока только теряет».
Критикуют президента и демократы. Оппозиционная «Правда» с удовольствием ссылается на лидера Российского движения демократических реформ Гавриила Попова. «Попытки Президента ускорить принятие желанной для него новой Конституции путем созыва в Кремле собственного совещания провалились, – пересказывает газета слова первого мэра Москвы. – <…> Более того, подготовленный проект Основного Закона нуждается в серьезной доработке. А значит, сейчас нужно переключить основное внимание на проведение выборов в парламент. Но Гавриил Попов довольно осторожно отнесся к революционным призывам Президента. Считая, что обходить законно избранные Верховный Совет, Съезд народных депутатов нельзя. Только после их отказа необходимо искать другие правовые пути».[note]Линьков, Александр. «Революционный держите шаг». «Российская газета», 13 августа 1993. [/note]Проект Конституции опубликован «Известиями» в середине июля. «Теперь каждый может высказать свои суждения как о проекте в целом, так и об отдельных его статьях», – отмечает редакция.
«Коммерсант», рассказывая о встрече президента с вещателями, отмечает: «до сих пор остается неясным, каким образом президент намерен приблизить дату перевыборов законодательной власти. По Конституции, новые выборы имеет право назначать законодательная власть, однако вполне очевидно, что депутаты за свой досрочный уход не проголосуют. Таким образом, для достижения своей цели Ельцину необходимо нарушить Конституцию и провозгласить выборы в обход парламента. В таком случае, как сообщили корреспонденту «Ъ» руководители некоторых центристских и оппозиционных партий и движений, эти партии бойкотируют выборы и не будут считать легитимным избранный на них новый парламент».[note]Янаев, Евгений. «Встреча Бориса Ельцина с прессой. Президент пообещал назначить выборы на осень». «Коммерсант», 13 августа 1993.[/note]
Автор «Правды» Виктор Илюхин предсказывает, что Ельцин «может пойти на самые крайние силовые меры», так как «ему и его команде отступать некуда», что «понимают и здесь, в России, и там на Западе». «Здесь понимают, что так называемые демократы во многом преуспели в разрушении страны, за что отвечать придется, а там – не хотят возрождения великой империи», – пишет он. И перечисляет некоторые варианты грядущего переворота: «Оппозицию спровоцируют, как 1 мая, на определенные ответные силовые действия, а затем выдадут их за попытку захвата власти», второй вариант «связан с имитированием президентскими силовыми структурами вооруженного «захвата» оппозицией ряда правительственных зданий, а потом его «подавления» со всеми вытекающими отсюда последствиями». Автор предполагает и другие сценарии – организацию преднамеренного столкновения на митинге «демократов» с представителями оппозиционного Фронта национального спасения или даже покушение на президента.[note]Илюхин, Виктор. «Кого должен опасаться Президент России». «Правда», 17 августа 1993.[/note]
Ельцин действительно настроен решительно. И, подписав знаменитый указ № 1400, 21 сентября записывает обращение к гражданам.
Одной из тем, зазвучащих тем же летом 1993 года, стала приватизация телевидения. О его разгосударствлении стали говорить после скандальной отставки Егора Яковлева с поста председателя телерадиокомпании «Останкино», а сейчас ее проблемы обсуждает с критиком Юрием Богомоловым социолог Всеволод Вильчек. «Останкино» сегодня – это достаточно характерная для нынешней переходной поры криминогенная зона, – говорит он. – Огромное число останкинских вещателей являются государственными служащими, получающими зарплату из бюджетных ассигнований. И одновременно они же явно или скрыто выступают как юридические лица и образуют независимые структуры. И, стало быть, с одного поля могут снимать, по крайней мере, два урожая. Потому поток денег, зарабатываемых ТВ на рекламе, в большей части бесконтролен. <…> Не должно быть у «Останкино» тех структур и подразделений, которые под стать были такому государственному монстру, как Гостелерадио. Зачем нынешнему «Останкино», например, свой институт повышения квалификации, собственные опытные производства и даже собственный телецентр? <…> Кроме того, компания должна иметь собственную информационную службу, отражающую официальную точку зрения или, по крайней мере, надпартийную позицию».[note]Богомолов, Юрий. «Государственное телевидение при смерти. Но это и обнадеживает. С директором и научным руководителем Центра социологии телекомпании «Останкино» Всеволодом Вильчеком беседует кинокритик Юрий Богомолов». «Известия», 14 августа 1993. [/note]
В интервью «Независимой газете» создатель телеканала ТВ-6-Москва Эдуард Сагалаев говорит о своем глубоком убеждении — «России нужен один государственный телеканал — не более».[note]Петровская, Ирина. «‘Шестое чувство’ Эдуарда Сагалаева». «Независимая газета, 17 июля 1993.[/note] «Наше государство слишком бедно, — продолжает он, чтобы содержать четыре государственных телеканала. Идеально, чтобы еще один канал был общественным — по типу Пи-би-эс, публичного ТВ в США, финансируемого за счет различных фондов, пожертвований. Причем те, кто жертвует, получают налоговые льготы, так что им выгодно жертвовать. Это ТВ не претендует на высокий рейтинг, оно преследует просветительские, образовательные, культурные цели. А все остальные каналы — частные, акционерные, коммерческие. Тогда бремя расходов из государственной казны уменьшится как минимум в три раза, на освободившиеся деньги можно будет делать одно государственное — нормальное — ТВ (выделение — в оригинале статьи — Н.Р.). Тогда люди, на нем работающие, не искали бы себе нелегальных кормушек, как это происходит сейчас. А гарантией независимости государственного ТВ от бюрократических структур, от аппарата могла бы стать абонементная плата. Вот что я имею в виду, когда говорю о власти зрителей. Она обязательно должна быть введена через несколько лет, сегодня, когда люди годами за квартиру не платят, это может быть воспринято как провокация. Но со временем введение абонементной платы и образование попечительского совета, не зависимого ни от правительства, ни от парламента, как на Би-би-си, вполне могут защитить государственное ТВ от превращения его в идеологическое оружие и обеспечить ему нормальное экономическое существование». (Читать интервью Эдуарда Сагалаева проекту YeltsinMedia.) Уже через полтора месяца, 7 сентября, президентским указом определены вещательные предприятия для грядущего акционирования.
Разгосударствлению вещания также должна помочь новая независимая телекомпания, первая компания с неподконтрольной государству новостной политикой. Ушедшие с первого канала вслед за Игорем Малашенко журналисты намерены создать НТВ. Руководивший новостями «Останкино» Олег Добродеев говорит в интервью Ирине Петровской: «Все прекрасно понимают, что государственное ТВ доживает последние месяцы. Наверное, останется один государственный канал. Как будет проводиться разгосударствление ТВ – не знаю, но сама экономика подталкивает власти к тому, чтобы найти достаточно быстрые и адекватные пути решения этой проблемы. Пока судьба ТВ неясна. В нынешнем виде оно не выживет. Но я очень надеюсь, что ситуация изменится и найдутся люди, которые поймут: восстанавливать разрушенное до основания придется очень долго. Боюсь, что уже следующим поколениям».[note]Петровская, Ирина. «»На государственном ТВ сегодня работать неприлично», — утверждает, покидая «Останкино», Олег Добродеев». «Независимая газета», 14 августа 1993.[/note]
Кадр из фильма Маши Слоним «Тяжкое бремя свободы».
Создание НТВ поддерживает консорциум банков – первых русских капиталистов: представители «Группы МОСТ», «Столичного» и «Национального кредита». 16 сентября петербургский канал и НТВ заключают договор, по которому с 10 октября в 21.00 на пятом канале будет выходить ежедневная программа «Сегодня» (ведущие – Татьяна Миткова и Михаил Осокин), субботняя «Намедни» (Леонид Парфенов) и воскресная «Итоги» (Евгений Киселев). Компания, в штате которой уже есть 200 человек, намерена базироваться в Москве и транслировать программы в Петербург по телемосту. В интервью для проекта YeltsinMedia один из основателей НТВ Игорь Малашенко говорит: «Я помню, что за первые пятнадцать месяцев, начиная с 1 октября 1993-го года по конец 1994-го года мы истратили 30 миллионов долларов. И это – ровно тот бюджет, который я сверстал; верстал на 29,5 миллионов, и мы чудом попали». На прошедшем в августе совещании руководителей СМИ вице-премьер Владимир Шумейко заявляет, «что в ближайшее время вполне вероятна продажа четвертого метрового телеканала негосударственным структурам».[note]Корнев, Александр. «Спикер скорректировал эфирную сетку». «Коммерсант», 14 августа 1993.[/note]
Президент, впрочем, сдается в решении другой проблемы – попытке объединить два государственных новостных агентства – ТАСС и РИА – в одно (такую попытку он пытался предпринять в начале 1992 года), и подписывает указ, восстанавливающий самостоятельность РИА.
Юридическое регулирование нового государства развивается, появляются новые законы, имеющие отношение и к сфере СМИ. В июле принят закон «Об авторском праве», а в сентябре – «О государственной тайне». Появляется в это время и новая тенденция, которая будет наблюдаться на протяжении всего пребывания Юрия Лужкова на посту мэра Москвы, – он подает в суд иск о защите чести и достоинства и выигрывает его. Впрочем, использованием СМИ возмущены и крупнейшие банкиры, которые подписывают совместное письмо против недобросовестной конкуренции.
Продолжается сближение с Западом и в области СМИ. Агентство Reuters открывает информационный центр в Москве, а корреспонденты CNN, вещавшие из России во время путча 1991 года, удостоены медали «Защитнику свободной России» — такой указ подписан президентом.
Читать другие лонгриды проекта.
Читать интервью автора в других СМИ.