Расцвет российских СМИ

Как взлетал и падал генерал Лебедь. Роль СМИ в его биографии

На прошедшем 16 июня 1996 года первом туре президентских выборов генерал Александр Лебедь получил 14,7% голосов (Борис Ельцин — 35,28%, Геннадий Зюганов — 32%). Он призвал голосовать за действующего президента во втором туре.

Генерал-лейтенант в отставке Александр Лебедь раздает автографы во время народных гуляний на Театральной площади 9 мая 1996 года. Ираклий Чохонелидзе /Фотохроника ТАСС.

Назначенный секретарем Совета безопасности  18 июня генерал Лебедь 10 августа стал представителем президента в Чечне, 14 августа получил дополнительные полномочия на координацию действий всех органов федеральной власти в республике, а 31 августа подписал Хасавюртовское соглашение с Асланом Масхадовым. 17 октября, через четыре месяца после того, как он стал секретарем Совбеза, Лебедь был отправлен в отставку.

Как в новой России выстраивалась технология уничтожения политических конкурентов?

Взлет генерала Лебедя во время президентской кампании 1996 года был неожиданным и стремительным. Прежде он в составе Конгресса русских общин участвовал в парламентских выборах, но блок проиграл и в Думу не попал. «… В конце ноября прошлого года, в разгар кампании по выборам в Думу, в офисе Федерации товаропроизводителей на Новом Арбате собрались руководители избирательного штаба КРО: Скоков, Лебедь, Затулин, Рогозин, — писал в середине 1996 года обозреватель «Новой газеты», бывший пресс-секретарь президента Ельцина Павел Вощанов. — Обсуждали, как преодолеть злосчастный 5-процентный барьер. Совещание еще не закончилось, когда Скокову позвонил президент и предложил встретиться. Заметьте, не Лебедю. Девять месяцев назад Ельцин вообще не рассматривал его как серьезного политика. Но именно Лебедь предъявил тогда ультиматум партнерам по блоку: «А о чем с Ельциным разговаривать? Хотите с ним встречаться – ну так и избирайтесь без меня!» Скоков, памятуя о договоре, что все в КРО делается только с общего согласия, позвонил в Кремль Илюшину и отменил встречу… И вот тот же самый Лебедь – помощник того самого Ельцина, с которым еще девять месяцев назад не о чем было разговаривать. Что же случилось за это время такого, что генеральские принципы сделали вираж от неприятия к услужению?»[note]Вощанов, Павел. «Медовый месяц генерала. Кремлевские звезды на погонах Лебедя». «Новая газета», 22 июля 1996.[/note]

Александр Лебедь в студии программы «Герой дня» 23 февраля 1996 года. Кадр программы.

Смотреть программу «Герой дня» с Евгением Киселевым.

Через несколько месяцев, во время президентской кампании, все изменилось – Лебедь на глазах стал сверхпопулярным. «После декабрьских выборов первым, кто принялся убеждать новорожденного депутата Лебедя в его огромной политической потенции, стал Г. Бурбулис, — писал Вощанов. – За его спиной, как всегда, маячила фигура незабвенного Кефирыча – М. Полторанина, пребывающего в номенклатурном простое и тоскующего по хорошей интрижке. Следом ‘подтянулся’ бизнес: в коридорах российской власти можно услышать немало историй о причастности Б. Березовского (‘Логоваз’) и В. Гусинского («Мост») к политическому взлету Лебедя. И о роли в этом деле А. Чубайса, неожиданно для многих ставшего крупнейшим ‘теневым’ политинвестором. Новые партнеры убедили генерала: со Скоковым успеха не добиться, он – политический балласт, виновник декабрьского поражения КРО. Надо делать свою игру».[note]Там же.[/note]

Летом и осенью 1996 года генерал Лебедь не сходил с экранов телевизоров и со страниц газет, — вспоминает политолог Лилия Шевцова в книге «Режим Ельцина».[note]Шевцова, Лилия. «Режим Бориса Ельцина». Москва, Росспэн, 1999.[/note] «Он стал в России самой популярной личностью, и в этот период никто не сомневался, что в случае досрочных президентских выборов он одержит уверенную победу, — писала она. — Лебедь стал открыто атаковать Ельцина, продолжая оставаться членом его команды, напомнив этим другого генерала — Руцкого. Впрочем, Лебедь был намного жестче, внушительнее и, возможно, опаснее. Ельцин на его выпады не реагировал. В публиковавшихся заявлениях президента, которые готовило его окружение, постоянно подчеркивалось, что Лебедь действует ‘по поручению президента’. Явно ощущалось стремление не дать генералу перейти в открытую атаку и повторить путь Руцкого. Таким образом, Лебедь оказался в весьма выигрышной ситуации: он был внутри власти, что давало возможность создать свою базу и искать финансовые средства, и одновременно не чувствовал перед этой властью никаких обязательств. Это напоминало уже не только фрондерство Руцкого, но и путь наверх самого Ельцина в конце 80-х годов».

Реклама, опубликованная в выпуске «Общей газеты» от 13 июня 1996 года.

Лебедь-политик полностью был создан телевидением, считали наблюдатели. «… помимо политического эффекта, мы наблюдаем уникальный для нашей рекламной практики результат, когда в кратчайший срок и прежде всего с помощью телевидения «создан» политик общенационального масштаба, — отмечал в те дни кинорежиссер Леонид Рыбаков. — Даже с учетом общепризнанной харизмы Александра Лебедя и прочих его талантов это феноменально».[note]Симанович, Григорий. «Они «раскручивали» Александра Лебедя. «Московские новости», 23-30 июня 1996.[/note] Пресса отмечала резкое изменение публичного образа генерала, которое произошло во время предвыборной кампании. «Образ грубого солдафона, который культивировал Александр Иванович некоторое время назад, сменился более привлекательным образом основательного надежного мужика», — писала телекритик «Известий» Ирина Петровская, комментируя слова жены Лебедя: «‘Мне нравятся мужчины с волевыми чертами лица. Я за своим мужем в самом деле как за каменной стеной’, — щебетала в «Итогах» обаятельная хохотушка Инна Лебедь, вольно или невольно вызывая у женской части электората желание прислониться к такой стене».[note]И.П. «Публицист Лебедь». «Известия», 23 мая 1996 года.[/note] Пресса недоумевала – почему ведущаяся агитация так неотделима от имени президента? «Избирательная кампания Лебедя явно перекликается с предвыборной тактикой президента Ельцина, она как будто незримо к нему привязана, — писала «Независимая газета». — Скажем, рекламные ролики Александра Лебедя под девизом что-то вроде ‘Лебедь – это Ельцин наших дней’ иной раз оставляли сомнение: за кого же все-таки ролики агитируют – за Лебедя или сразу за двоих? Было впечатление, что оба играют, как говорят, друг другу на лапу. А тот факт, что благословение на президентскую гонку Лебедь получил из уст самого Ельцина при их первой встрече? Президентские аналитики не скрывали: главная опасность – это отбирающий голоса у Ельцина Явлинский. Лебедь же отбирает у Зюганова».[note]Шакина, Марина. «Дикое дарование». «Независимая газета», 18 июня 1996.[/note]

Александр Лебедь в студии программы «Герой дня» 23 февраля 1996 года. Кадр программы.

Так почему же удалось так быстро заявить о себе? «В нынешней России немало генералов, пробующих силы в политике, — писал Вощанов. — У многих неплохие задатки: зычный голос, умение огорошить аудиторию смачной фразой, наконец, просто хорошее мужское начало, выгодно отличающее ‘лампасоносцев’ от представителей штатской политтусовки, половая принадлежность которых часто трудноопределима. Такие нравятся обывателю, затосковавшему по розгам. Так почему же тогда карьера удалась лишь у Лебедя? Он оказался востребован политическим Закулисьем. Там его заметили, оценили, придумали роль, приставили режиссеров. Словом, в него вложились. Без этого ‘лебедь’ так и остался бы ‘гадким утенком’ большой политики».[note]Вощанов, Павел. «Медовый месяц генерала. Кремлевские звезды на погонах Лебедя». «Новая газета», 22 июля 1996.[/note]

По данным «Общей газеты», «кроме лично преданных генералу военных, в его предвыборной кампании участвовали профессиональные политические консультанты, включая руководителя рекламного агентства Р.И.М. и депутата Госдумы Алексея Головкова, публициста Леонида Радзиховского, экономиста Виталия Найшуля, Юлию Русову, занимавшуюся организационным руководством, и менеджера Р.И.М. Александра Певзнера. «Видеорекламу сняли несколько режиссеров, — отмечала газета, — но лучший результат дали четыре ролика режиссера Леонида Рыбакова и сценариста Петра Луцика, запомнившиеся знаменитой фразой: ‘Есть такой человек, и вы его знаете’».[note]Белинская, Ирина. «На лицо ужасный, добрый изнутри. Как ‘делали’ генерала Лебедя». «Общая газета», 4 июля 1996.[/note]

«Независимая газета» в те дни напоминала о биографии Головкова. «В главных менеджерах избирательной кампании, — писала газета, — у него ходит широко известный в узких реформаторских кругах Алексей Головков – бывший организатор кампании Ельцина в 1991 году, бывший управляющий делами правительства Гайдара, бывший руководитель кампании ‘Выбора России’ в 1993 году (не слишком, впрочем, удачной), организатор прочерномырдинской фракции ‘Стабильность’ в предыдущей Думе, приложивший руку к кампании ‘Нашего дома – России’ в 1995 году, близкий соратник Егора Гайдара и Аркадия Мурашева. <…> Получается, что на обслуживание Лебедя брошены лучшие демократические кадры».[note]Шакина, Марина. «Дикое дарование». «Независимая газета», 18 июня 1996.[/note] А по данным «Московских новостей», значительное содействие оказал также Сергей Глазьев, клипы с участием Лебедя создавал тележурналист и телережиссер Алексей Шишов, а Радзиховский писал тексты листовок, статьи и программу.[note]Симанович, Григорий. «Они «раскручивали» Александра Лебедя. «Московские новости», 23-30 июня 1996.[/note]

Последний открыто говорил о своем клиенте в те дни. «‘Базовым данным’ Лебедя мог бы позавидовать любой политик, — рассказывал он в интервью «Общей газете». – Еще в прошлом году я предчувствовал, что он обречен на победу. У него есть все, чтобы ‘лечь на душу’ русского человека. Того, который помнит хамство прежних начальников и не терпит нынешних, с комплексом национальной ущемленности. В свое время этого избирателя охмурил Борис Николаевич. Лебедь – это, так сказать, Ельцин сегодня. Здоровый, грубый, ругающий начальство мужик, к тому же пострадавший от происков. В России таких пруд пруди, но не среди кандидатов. До Лебедя эту благодатную нишу занимал Жириновский, но генерал его оттуда вышиб. Не зря он сказал: ‘Мне никому не надо доказывать, что я русский. Это большая экономия сил’. <…> Когда меня пригласил Головков, идея была такая: ‘Наш российский Пиночет, на лицо ужасный, добрый изнутри’». Он замечал также, что одной из главных задач кампании было обольщение интеллигенции. «Сама по себе она немногочисленна, но она формирует общественное мнение, — объяснял он. — А интеллигенцию охмурить проще, чем народ, — она еще глупее. Для нее оказалось достаточно нескольких приманок: ‘за рынок’, ‘против коммунизма’, ‘не антисемит’. На них все и строилось».[note]Белинская, Ирина. «На лицо ужасный, добрый изнутри. Как ‘делали’ генерала Лебедя». «Общая газета», 4 июля 1996.[/note]

Как сообщала в 1996 году «Общая», «план операции по ‘приручению дикого Лебедя’ был составлен еще в начале марта». «Обработка ‘объекта’ велась по всем правилам военной науки, — писал журналист Николай Троицкий. — Начали с разведки. Генерал был полон амбиций, но не имел ни оргструктур, ни собственной команды и нуждался в квалифицированной помощи по части избирательных технологий. Тогда ему неожиданно предложил свои услуги руководитель аналитического центра ‘Стратегия’ Геннадий Бурбулис, который, несмотря на статус ‘независимого депутата Думы’, периодически выполняет деликатные задания Кремля».[note]Троицкий, Николай. «Генерал попал в окружение. И прорвал оборону министра». «Общая газета», 20 июня 1996.[/note]

А кульминации торги генерала с Кремлем достигли за неделю до выборов. «Именно тогда прошел слух о новой встрече Лебедя с Ельциным, озвученный в программе ‘Итоги’, а Лебедь этот слух категорически опровергал, — напоминала газета. — Встречи и правда не было, состоялся лишь телефонный разговор, в ходе которого президент предложил генералу должность секретаря Совета Безопасности. Лебедь ответил отказом, заявив, что не желает быть чиновником и хотел бы стать вице-премьером, курирующим все силовые ведомства. <…> Первому помощнику президента Виктору Илюшину приписывают идею объединить в одном ‘пакете’ должность секретаря Совбеза и помощника президента по вопросам национальной безопасности и расширить (на бумаге) персональные полномочия этого должностного лица. Кроме того, Лебедю пообещали, что президент утвердит новое Положение о Совете Безопасности, в соответствии с которым секретарь СБ получит ранг первого вице-премьера, станет курировать МВД и Минобороны».[note]Там же.[/note]

По данным Павла Вощанова, Кремль добивался двух целей – голосов для президента и попытки использовать генерала «в качестве пугала на тот случай, если народные патриоты не признают победу Ельцина и попытаются ее оспорить». Лебедь «вполне убедителен в своих претензиях на ‘самые жесткие меры’, — замечал журналист. — Пожалуй, это первый за последнюю четверть века российский политик, спокойно рассуждающий о насилии во имя порядка».[note]Вощанов, Павел. «Медовый месяц генерала. Кремлевские звезды на погонах Лебедя». «Новая газета», 22 июля 1996.[/note]

«Диктатура закона» была обещана россиянам еще за четыре года до появления Владимира Путина. Фото: полоса «Общей газеты», выпуск от 6 февраля 1997 года.

«Как обхаживали Лебедя демократы, — иронизировал несколько лет спустя журналист Илья Мильштейн, — гладили и причесывали, как столичные журналисты писали ему слоганы и политическую программу, а продвинутый экономист увлекал рыночными соблазнами, как важно смотрелся Александр Иванович на дозволенных встречах с президентом, как неутомимо Борис Абрамович вкладывал свои кровные государственные деньги в них обоих, как торговался третий призер выборов с властью и выторговал-таки пост секретаря Совета безопасности и должность помощника Ельцина по национальной безопасности – про это все знают, читали, видели».[note]Мильштейн, Илья. «Судьба командарма. Генерала Лебедя придумали журналисты». «Известия», 30 января 1999.[/note]

Сегодня в интервью проекту YeltsinMedia Валентин Юмашев рассказывает, что кампания Лебедя велась для того, чтобы передать голоса его избирателей Борису Ельцину. «Борис Николаевич договорился с Лебедем, сделал его секретарем Совета безопасности, и эти голоса Лебедя перешли к нему». «Нужно было просто Лебедя уговорить, — поясняет он. — С ним предварительно разговаривал Чубайс. После того как Чубайс переговорил и тот дал добро, Чубайс вместе с Илюшиным поехали к Борису Николаевичу, и Борис Николаевич дал добро». (Читать интервью полностью.)

Ранее в интервью Петру Авену он же говорил, что «соединение Лебедя с Борисом Николаевичем после первого тура» было идеей Березовского, «одной из Бориных идей». «При том, что Лебедь был категорически против, а Борис Николаевич тоже не видел Лебедя своим союзником, зная, что он человек непростой, — говорил Юмашев. — Тем не менее Борис таким образом всю эту конструкцию сочинил, что и Лебедь поддержал, и Ельцин поддержал, и те, кто говорил с Борисом Николаевичем, предлагая эти идеи, увидели, что конструкция работает».[note]Авен, Петр. «Время Березовского». Corpus, 2018.[/note]

В свою очередь Анатолий Чубайс в интервью Авену же рассказывал, что «всю конструкцию» придумал Березовский. «От начала до конца, — говорил он. — А – суть конструкции, Б – переговорный процесс», и переговоры с Лебедем он вел на пару с Березовским. На вопрос, понимал ли Лебедь, идя на первый тур, что он потом будет играть на Ельцина, Чубайс ответил так: «Конечно, понимал, это мы прямо с ним обсудили».[note]Там же.[/note]

Журналист «Московских новостей» Людмила Телень писала тогда: «Лебедь, который, по замыслу, должен был оттянуть голоса у Зюганова (а не у Ельцина, как Явлинский), справился со своей задачей. Как известно, он рассматривается (в отличие от неуступчивого Явлинского и торгующего своей лояльностью Жириновского) как удобный партнер для дальнейших переговоров. <…> В ходе президентской гонки ее фавориты сделали все, чтобы вновь поляризировать общество, ввергнуть его в то противостояние, которое не проявляло себя с октября 1993 года. И это обстоятельство не обещает России стабильности и спокойствия по крайней мере в ближайшее время».[note]Телень, Людмила, «Победа на троих», «Московские новости», 16 июня 1996.[/note]

Помимо высказанной идеи по привлечению Лебедя к кампании Ельцина и ее воплощению в жизнь Березовский был полезен Кремлю и тем, что управлял первой кнопкой российского телевидения. По признанию Юлии Русовой, во время предвыборной кампании «благодаря Березовскому частота появления Лебедя на ОРТ достигла частоты появлений Бориса Николаевича».[note]Белинская, Ирина. «На лицо ужасный, добрый изнутри. Как ‘делали’ генерала Лебедя». «Общая газета», 4 июля 1996.[/note]

Фрагмент полосы «Общей газеты» от 4 июля 1996 года.

Сам Березовский через год после выборов подтвердил журналисту Наталье Геворкян, что появление Лебедя в таком объеме на первом канале «не было случайностью». «Но мне кажется, что это соответствовало и уровню интереса к его фигуре, — объяснял он. – Мы это ощущали и по реакции на передачи с его участием, и по рейтингам — буквально за три недели он набрал 10 пунктов. <…> Мне не известны источники привлечения денег в избирательную кампании Лебедя. Наша группа его кампанию не финансировала. Но то, что он работал в режиме наибольшего благоприятствования, в том числе и со стороны ОРТ, — это правда. Все права, которыми он обладал на экране как кандидат в президенты, были реализованы на 100 процентов».[note]Геворкян, Наталия. «Борис Березовский: выиграть выборы президенту помог молодой российский капитал». «Коммерсант», 17 июня 1997.[/note] Объясняя ставку на него, он говорил так: «Мы исходили из возможностей конкретного политика и учитывали его взгляды. Было понятно, что Александр Иванович воспринимается большей частью людей как человек действия, готовый идти вперед. Он и сам говорил, что назад пути нет. Плюс к этому он был харизматическим лидером и по своим взглядам выражал центристскую позицию».

«Общая газета» со ссылкой на кремлевских аппаратчиков писала, что «ельцинский избирательный штаб выделил Лебедю 20 миллионов долларов на рекламную кампанию».[note]Троицкий, Николай. «Генерал попал в окружение. И прорвал оборону министра». «Общая газета», 20 июня 1996.[/note] «Помимо того, полезному кандидату включили зеленый свет на всех телеканалах, а местным властям было предписано не чинить никаких препятствий во время предборных турне», — добавлял журналист. У Лебедя было и большое рекламное преимущество по сравнению со многими другими кандидатами. По данным Центральной избирательной комиссии, по показу рекламы он стал третьим после Бориса Ельцина и Владимира Жириновского.[note]Выборы Президента Российской Федерации. 1996. Электоральная статистика. — М.: Издательство «Весь мир», 1996. (Подготовлена членами ЦИК.)[/note] К 15 июня 31 региональная государственная компания, входящая в холдинг ВГТРК, отдала 908 минут своего эфирного времени рекламе Лебедя, хронометраж был на 13% больше, чем у Геннадия Зюганова, и на 76% по сравнению с Григорием Явлинским.

Предоставление платного эфирного времени региональными государственными телерадиокомпаниями кандидатам на должность Президента РФ.
(По данным на 15 июня 1996 г.)

После выборов генерал получил должность секретаря Совета безопасности и 31 августа подписал с Асланом Масхадовым «Совместное заявление» и «Принципы взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой» — документы, известные как Хасавюртовские соглашения.

«Новая газета» со статьей Александра Минкина, присутствовавшего на заключении Хасавюртовских соглашений. Выпуск от 26 августа 1996 года.

«Новая газета» со статьей Александра Минкина, присутствовавшего на заключении Хасавюртовских соглашений. Выпуск от 26 августа 1996 года.

В интервью YeltsinMedia майор Вячеслав Измайлов, лично спасший из плена больше 170 человек и начавший работать журналистом «Новой газеты» во время первой чеченской войны так прокомментировал версию о том, что войну закончил Борис Березовский:

— Я думаю следующее. Официально работал над ее окончанием генерал Лебедь, прошедший Афганистан, бывший секретарь Совета безопасности России на тот момент, занявший третье место на выборах президента России.

Лебедь начинал не с Чечни, он начал с Приднестровья, и, прошедший Афганистан, командующий десантными войсками России на тот момент, став командующим армии, сказал такие слова: «Все, навоевались». Две трети погибших в Чечне — не от чеченцев, не от боевиков, две трети погибших — от своих, в результате неосторожного обращения с оружием, неумышленного убийства друг друга или самоубийства. Мы воевали в основном сами с собой, — больше, чем с противником. Я иногда думал во время боевых действий: елки-палки, неужели Бог сверху этот идиотизм не видит? И я преклоняюсь перед Лебедем за то, что он остановил эту войну. Может быть, — Березовский руками Лебедя, но я этого механизма не знаю.

Однако вскоре Лебедь стал первой жертвой телеканалов, объединившихся прежде ради переизбрания Бориса Ельцина, после разгрома Геннадия Зюганова (о том, как СМИ использовались во время кампании 1996 года, можно прочитать по этой ссылке). Выборная кампания, писал автор книги «Олигархи» Дэвид Хоффман, показала, что телевидение может и создавать, и уничтожать.[note]Хоффман, Дэвид. «Олигархи. Богатство и власть в новой России». «КоЛибри», 2007.[/note] Призвавший своих сторонников проголосовать за Ельцина и в августе подписавший Хасавюртовские соглашения, Лебедь в это время становился все более критичным и язвительным в отношении больного президента, и его популярность продолжала расти. В результате, как пишет Хоффман, «те же самые каналы ОРТ и НТВ, которые сделали из него серьезного кандидата, теперь бесцеремонно громили Лебедя, сообщая нелестную информацию о нем». «На канале НТВ показали видеозаписи, часть которых, по собственному признанию журналистов, была сделана за полтора года до эфира, — добавляет он. – Они были посвящены ультранационалистической, фашиствующей группе, известной под названием ‘Русский легион’, маршировавшей по улицам Санкт-Петербурга и якобы представлявшей собой силы Лебедя».

Лебедь начал вызывать беспокойство Кремля – тем, что действовал как будущий президент России. В должности секретаря Совбеза он съездил в Брюссель, в штаб-квартиру НАТО. «Там его принимали почти как главу государства, что не могло не вызвать раздражения в Кремле, — писала политолог Лилия Шевцова. — Тем более что Лебедь на своих первых на Западе смотринах понравился своей честностью, искренностью и даже неловкостью. Если учесть, что генерал уже не скрывал желания занять высший пост, а его рейтинг продолжал расти, он начинал представлять для власти немалую угрозу. Подошел момент, когда ельцинские соратники сказали себе, что от Лебедя надо избавляться. Был дан сигнал начать травлю в средствах массовой информации. Лебедь по неопытности сам дал своим врагам немало поводов для атак. Пожалуй, самой большой его ошибкой была поддержка опального Коржакова, что Ельцин вряд ли ему простил. Тем более что бывший телохранитель президента, который владел немалой информацией о нем и его семье, уже начал шантажировать их угрозами предать гласности некоторые неприглядные детали. Коржаков неоднократно заявлял, что располагает компроматом. ‘Да, действительно, у меня есть секретные документы. Есть и другие предметы’, — говорил Коржаков. Наметившийся союз двух генералов стал восприниматься Кремлем как прямая угроза. Когда же Лебедь на совещании представителей воздушно-десантных войск был встречен как будущий лидер, терпению Кремля пришел конец. Давний недруг генерала министр внутренних дел Куликов обвинил его в подготовке вооруженного переворота. На пресс-конференции 16 октября Куликов говорил о ‘неуемном, маниакальном стремлении Лебедя к власти’, о том, что он ‘однозначно избрал силовой метод борьбы за власть’ и готовит переворот. Лебедь пытался защищаться, но только подлил масла в огонь, не сдержавшись по поводу президента. ‘В ходе прошедшей избирательной кампании президента заездили, — играя желваками, заявил Лебедь. — …Если потребуется драться, я буду драться. Но править страной от имени президента, сваливая при этом на него все недостатки, все просчеты, — этого не будет’».[note]Шевцова, Лилия. «Режим Бориса Ельцина». Москва, Росспэн, 1999.[/note]

По мнению Березовского, о котором он рассказывал позже, «вначале Борис Николаевич был искренне расположен к Лебедю, хотя, конечно, как человек с потрясающе развитой интуицией, он заметил и ту опасность, которая проявилась позднее».[note]Геворкян, Наталия. «Борис Березовский: выиграть выборы президенту помог молодой российский капитал». «Коммерсант», 17 июня 1997.[/note] «И лишь когда Лебедь начал откровенно бороться за президентство на следующий день после того, как Ельцин почувствовал себя хуже, он изменил свое отношение к генералу», — пояснял бизнесмен. 17 октября президент уволил генерала, «прямо перед телекамерой дрожащей рукой, едва сдерживая ярость», — вспоминала Шевцова.[note]Шевцова, Лилия. «Режим Бориса Ельцина». Москва, Росспэн, 1999.[/note] «Эта отставка, — писала она, — сопровождалась нервозными действиями Кремля. В Москве были введены почти чрезвычайные меры, усилены милицейские патрули. Премьер поручил ‘силовикам’ провести в своих ведомствах разъяснительную работу и ‘сохранять спокойствие’. Но все прошло спокойно, никто не выступил против изгнания Лебедя. Только в Чечне это восприняли почти как национальную трагедию. Накануне отставки генерала Масхадов заявил: ‘Если они избавятся от Лебедя, нам придется готовиться к войне’. Были опасения, что все соглашения, подписанные Лебедем, утратят силу. Однако резких изменений в Чечне не произошло. В ходе проведенных в тот момент опросов на вопрос: ‘Как Вы считаете, правильно ли поступил Ельцин, отправив в отставку Лебедя?’ ‘правильно’ ответили 22,6% респондентов, ‘неправильно’ — 39,6%, ‘не знаю’ — 37,8%».

Повод для отставки, отмечала пресса, был смехотворен: «какая-то двухмесячной давности бумага, переданная ‘силовым’ министрам как материал для обсуждения, самим Лебедем к тому же не подписанная, плюс анекдот о готовящемся наступлении на Москву полутора тысяч чеченских боевиков».[note]Буртин, Юрий. «Победа Александра Лебедя». «Новая газета», 21 октября 1996.[/note]
«Впрочем, — замечал автор «Новой газеты», — теперь уже понятно, что министру Куликову, который при активной помощи ведущего НТВ Е. Киселева обрушил на телезрителей эти страшные разоблачения, в данной операции отводилась всего лишь роль лайки, вызывающей медведя из берлоги, чтобы подставить его под ружья охотников. Не случайно, объясняя увольнение Лебедя, президент не стал повторять куликовские фантазии, а сделал ударение на строптивости своего помощника и его нежелании подчиняться законам стаи».

Сегодня, отвечая на реплику «Лебедем воспользовались и очень быстро выбросили», Валентин Юмашев в интервью YeltsinMedia говорит об этом так: «Просто Лебедь – такая фигура, которая совершенно не могла существовать во власти. У него мгновенно возник тяжелый конфликт с вице-премьером Куликовым. И Куликов с Черномырдиным, по сути, поставили ультиматум президенту: либо Лебедь, либо они. Это к Ельцину вообще никакого отношения не имеет. Борис Николаевич выбрал тех людей, с которыми он больше времени проработал, сложные времена вместе с ними прошел и которым доверял. Лебедь мог бы прийти к Борису Николаевичу и сказать: давайте я поумерю свой пыл, я помирюсь с Черномырдиным и Куликовым, оставьте меня секретарем Совета безопасности. Лебедь ничего этого не стал делать, а с большим удовольствием сразу провел пресс-конференцию. Он считал себя следующим президентом».
(Читать интервью полностью.)

А тогда, осенью 1996-го, как говорил Дэвиду Хоффману преподаватель факультета журналистики МГУ Андрей Рихтер, телевизионные каналы выступили в роли сторожевых псов Кремля. Но «Березовский не испытывал угрызений совести на этот счет: политическое влияние было главным преимуществом, которое давал ему канал ОРТ, — писал Хоффман. — Но у Гусинского появились сомнения, которые с годами усиливались и переросли в полное раскаяние. Когда я попросил его мысленно вернуться к событиям 1996 года, он сказал, что решение оказать поддержку Ельцину было ‘сознательным, но ошибочным’. ‘Думаю, что мы учились как общество, — сказал он, — и я учился вместе со всеми. Мы учились тому, что благородные цели не могут быть достигнуты грязными методами. Сегодня я уверен в этом’». [note]Хоффман, Дэвид. «Олигархи. Богатство и власть в новой России». «КоЛибри», 2007.[/note]

Руководитель НТВ Олег Добродеев признавался тогда же, что «‘антилебедевская неделя’ вызывала, наверное, самые большие за все время существования телекомпании разночтения». «Достаточно сказать, что многие документы, связанные с Лебедем, в том числе и по ‘Российскому легиону’, я лично видел еще до того, как их показал Куликов, — рассказывал он в октябре 1996-го «Общей газете». – На самом деле это только один из ‘засвеченных’ документов. Их аутентичность и последствия, к которым они могут привести, для меня, как информационщика и историка, не являются вопросом. Они ведут к слишком драматичному пути развития. Но заданность в информационных программах недопустима. Я не могу, например, декретом ввести ‘антилебедевские’ настроения, а через неделю декретом поменять их на ‘пролебедевские’. Это бумерангом ударит по нам же самим. Здесь очень тонкая грань. В тот момент, когда мы начнем ‘обслуживать существующую власть и не давать ‘неудобную’ ей информацию, мы тут же теряем самое дорогое, что у нас есть, — зрительский рейтинг. Теряя рейтинг, мы тут же теряем рекламу. Теряем рекламу – и мы никому не нужны. Вот и все. Я не считаю, что у нас ‘война с Лебедем’. Лебедь – это одна из политических фигур, активно действующих сегодня, которая представляет для нас совершенно определенный интерес. Как наши отношения будут развиваться – покажет его политическое будущее. В данном случае мы являемся только посредниками, не более того».[note]Шевелев, Игорь. «Новости – это наркотик, от которого не избавиться». «Общая газета», 31 октября 1996.[/note]

Тем не менее в том же интервью Добродеев признавал изменение отношения канала к генералу. «Лебедь, безусловно, был героем романа большинства журналистов, в том числе и журналистов НТВ, — говорил он. – Он неоднократно бывал у нас в студии. Мы обозначали его позиции, фиксировали внимание на основных моментах его биографии, начиная с Приднестровья. Безусловно, среди всех военных, с которыми лично я встречался, он отличается наиболее образной афористичной речью. Он – мастер экспромта. Вообще в тот момент он был безумно интересной фигурой. Лебедь-политик – следующий этап. Это наиболее сложный момент, совпавший, прежде всего, с президентской кампанией. Лебедь сыграл в ней едва ли не решающую роль. Возникла другая ситуация. То ли Лебедь действительно был человеком совершенно чужим для власти. То ли власть, со своей стороны, не затруднилась, чтобы он прошел период какой-то адаптации, но в какой-то момент отношение к нему изменилось. Возникли эти документы, в том числе и по ‘Российскому легиону’. Возник Коржаков. При этом я не намерен скрывать, что отношение к Александру Васильевичу Коржакову – это еще и вопрос нашей редакционной политики. Мне нравится чей-то образ, что Лебедь – это очень яркий, красивый, необыкновенной конфигурации сосуд, и весь вопрос в том, кто и как его заполнит. По тем людям, которые стали составлять его команду, мне много стало ясно. <…> Что касается прошедшего <…> сюжета из Питера о ‘русском легионе’ с фашистской символикой, который многие зрители совместили с ‘Российским легионом’ Лебедя. Смешно оправдываться, но этот сюжет пришел абсолютно самоходом. Опять получилось день в день. Конечно, тут какая-то зыбкая грань нашей профессии, когда появляется такой материал. Я сам смотрел этот сюжет три или четыре раза и пришел к выводу, что его надо давать…».

О том же примере Лебедя, как и о «машине безграничных манипуляций», созданной в том году, позже, находясь в заключении, вспоминал и Михаил Ходорковский. «Компромиссный (и исторически оправданный) тандем Ельцин – Зюганов, как всем известно, не состоялся, — писал он в статье «Левый поворот». — <…> Была избрана другая стратегия. Многомиллионные вложения и машина безграничных манипуляций общественным мнением во имя победы Ельцина. Несомненно, авторитарный сценарий. Ценности конца 90-х сложились именно тогда, и важнейшая из них – цель оправдывает средства. Если нам нужна победа, не пустим коммунистов в телевизор, а потом разберемся. Вытащим генерала Лебедя, чтобы отобрал у Зюганова 15%, а потом выкинем за ненадобностью. Тогда журналисты стали превращаться из архитекторов общественного мнения в обслугу хозяев, а независимые общественные институты – в рупоры спонсоров. С июля 1996 г. мы знаем, что ‘бабло побеждает зло’ – и только оно».[note]Ходорковский, Михаил. “Левый поворот”. “Ведомости”, № 1420, 1 августа 2005.[/note]

Фрагмент первой полосы «Общей газеты» от 4 июля 1996 года.

Следующим генералом, которого как пример для подражания будет бурно обсуждать пресса в 1997-1998 годах, станет генерал Пиночет.

Поддержать проект.

Читать другие лонгриды проекта.

Читать интервью проекта.

Вся хронология проекта.

Читать интервью автора в других СМИ.