Падение российской печати
Либерализация цен, которая была объявлена правительством 2 января 1992 года, для рынка печатных СМИ обернулась катастрофическим падением тиражей и лишением средств к существованию.
Фото: Валерий Христофоров/ТАСС
Социально-экономическая политика новой власти, отмечает историк Владимир Согрин, «вступила в резкое противоречием с гуманистическим идеалом интеллигенции», которая сама стала одной из жертв реформ. «В 1992 году были резко «вымыты» не только ряды интеллигенции, но и сокращены до минимума все сферы научной и интеллектуально-художественной деятельности, — пишет он. — Практически прекратился выпуск научной литературы, учебные заведения были посажены на голодный паек, замерло производство отечественных кинофильмов».[note]Согрин, Владимир. «Политическая история современной России». «Прогресс-Академия», 1994.[/note]
Впрочем, первые признаки грядущего печатного кризиса стали очевидны еще в 1990 году, с сокращением тиражей. И уже осенью 1991-го, как отмечали «Известия», когда газеты объявили кампанию подписки на 1992-й, в связи с общим ростом цен выросли и цены на нее; количество читателей уменьшилось, и многие издания столкнулись с угрозой банкротства. У «Известий» осталось около 72% подписчиков, у «Правды» – около 40%, а у «Литературной газеты» – около 26%.[note]Без подписи. «Предварительные итоги подписки на 1992 год». «Известия», 16 ноября 1991.[/note]
Но это было только начало. Значительную роль в падении тиражей 92-го года сыграл распад страны, произошедший под новый год. Численность населения в одночасье уменьшилась с 293 миллионов до 148 миллионов человек.
Публикуемые в Москве издания, с наибольшим в СССР тиражом, теряют в этом году около 18 миллионов подписчиков. Читателей теряют тридцать три из сорока массовых изданий. «У газеты «Труд» тираж сократился почти на 6 миллионов экземпляров, у «Комсомольской правды» – на 5 миллионов, – отмечает исследователь СМИ Рафаил Овсепян. – Наибольшие потери понесли бывшие издания КПСС: «Деловая жизнь» («Партийная жизнь») набрала лишь немногим более 19%, «Диалог» – около 25%, «Правда» – около 40%, «Советская Россия» – немногим более 59% по сравнению с 1990 г. Однако 7 изданий увеличили тираж. Среди ежедневных это «Российская газета», «Сельская жизнь», еженедельных – «Мегаполис-экспресс», «Коммерсантъ», «Экономическая жизнь», «Бизнес и банки». В 1993 г. ситуация на рынке прессы продолжала ухудшаться: резко возросли цены на бумагу, полиграфическое исполнение, доставку. Средства массовой информации все больше ощущали экономическую зависимость от правительства и финансовых структур».[note]Овсепян Р. «История новейшей отечественной журналистики».[/note]
Если в январе тираж газеты «Известия» насчитывал 3 миллиона 200 тысяч экземпляров, пишет Василий Захарько, ее главный редактор в 1997-1998 годах, то к середине осени он уменьшился на 500 тысяч. «Мы ожидали, что его снижение будет продолжаться и в ходе подписки на следующий, 1993 год, но реальность превзошла самые пессимистические прогнозы, – отмечает он. – В конце декабря стало известно, что в январе мы сможем печатать для подписчиков и на продажу в общей сложности всего 976 тысяч экземпляров. А это более чем в три раза меньше, чем было в начале года. Таких темпов падения тиража история «Известий» не знала». Тираж «Аргументов и фактов», попавший в 1990 году в Книгу рекордов Гиннеса, с их 33-миллионным тиражом, упал в 10 раз.[note]Захарько, Василий. «Звездные часы и драма «Известий». Москва, «Время», 2014.[/note]
«В 1992 году регулярная годичная подписка на многие газеты, не говоря уже о научных журналах, стала предметом роскоши, – отмечает исследователь СМИ Георгий Вачнадзе. – «Союзпечать», Министерство связи и Кабинет министров делали все возможное, чтобы выкрутить руки издателям и отыграться на подписчиках. Люди с небольшими доходами стали покупать газеты, как торты, только к празднику».[note]Вачнадзе, Георгий. «Секреты прессы при Горбачеве и Ельцине».[/note]
Помимо названных, были и другие причины того, что пресса лишилась средств к существованию, а именно – гигантский рост цен на бумагу и полиграфические услуги. Стоимость газетной бумаги выросла с 300 рублей до 13 000 рублей за тонну. По данным «Известий», себестоимость ее производства выросла в 200 раз. В среднем стоимость доставки печатной прессы, которая в конце 80-х составляла 30% стоимости издания, выросла в 1992-м до 50%.[note]Post-Soviet Media Law and Policy Newsletter. Vol.1 No.2, November 17, 1993.[/note] Помимо этого цены подняла и «Почта России». 1 августа 1992, когда начиналась подписка на 93-й год, читатель, по словам Виктора Лошака, раскрывал газетно-журнальный каталог и со словами «чур меня!» захлопывал его. «О таком уровне цен не могли подозревать ни те, кто делает газеты, ни те, кто их читает, – писал он в те дни. – Известно было, что связь к стоимости изданий добавит свою наценку за доставку газеты в почтовый ящик. Говорили о сумме в 30, ну, 50 рублей за полугодие, а оказалось так: газеты – почти бесплатное приложение к героическому труду почтовиков, стоимость их услуг порой в полтора-два раза дороже самой подписки! Скажем, «Известия» оценили свое издание в 360 рублей, а почта добавила еще 434, «Комсомолка» — в 300, а почта – плюс 404. Подписку на «Московские новости», которые нужно нести читателю лишь раз в неделю, редакция с немалым для себя убытком оценила в 240 рублей, но благодаря почте она будет стоить 332 рубля».[note]Лошак, Виктор. «Подписка. Начало конца?». «Московские новости», 9 августа 1992.[/note]
По некоторым оценкам, стоимость газет для потребителя увеличивается в это время в 100-150 раз. «На месячную зарплату или пенсию москвич может купить не более сотни экземпляров такой недорогой массовой газеты, как «Известия», или три килограмма мяса на рынке», – отмечает Георгий Вачнадзе.[note] Вачнадзе, Георгий. «Секреты прессы при Горбачеве и Ельцине». [/note] «В последнее время мы привыкли искать аналоги на Западе. Но назовите мне нормальную страну, где полугодовая подписка на массовое издание вроде наших «Известий», «Комсомолки» или «Труда» оценивается в треть среднемесячного заработка?» – риторически вопрошает Лошак.[note] Лошак, Виктор. «Подписка. Начало конца?». «Московские новости», 9 августа 1992. [/note]
«Оказавшись, как и все издания с миллионными тиражами, в ситуации, когда каждый номер стал приносить огромные убытки, «Известия» решили не нарушать своего договора с подписчиками, заплатившими в прошлом году за газету символическую по нынешним временам цену – 29 рублей с копейками, – отмечала газета в середине 1993 года. – Для выполнения этих обязательств <…> в нынешнем году направили на производство и распространение (вместе с упоминавшимися уже деньгами Минпечати) 225 миллионов рублей. Сегодня «Известия» фактически доплачивают подписчикам более двух рублей за каждый номер».[note]Бергер, Михаил. «Первый год нашей независимости». «Известия», 14 июля 1992.[/note]
«В 1992 году само существование периодической печати поставлено под вопрос, – пишет Вачнадзе. – Не только гиперинфляция заставляет газеты вздувать цены, но и политика российского правительства. Последнее объявило в феврале 1992 года о том, что будет давать дотации на издание своих официальных органов печати, радио и телевидение. А все остальные средства массовой информации будут отныне платить за свое распространение агентству-монополисту «Союзпечать» по десятикратно возросшим тарифам. И это при том, что реклама у нас, в условиях тотального дефицита всех товаров, всегда была и есть в зачаточном состоянии и существенных доходов редакциям приносить не может. Какое общество, такая и пресса, ничуть не хуже и не лучше. Цензуру отменили, а взамен ввели в действие механизм жесткого экономического давления. В ответ отечественные радиостанции привлекли к совместной работе две французские станции, газета «Известия» после трехлетних размышлений принялась издавать совместный выпуск газеты «Мы» с американским концерном Херста, а «Коммерсант», «Московские новости», «Независимая газета» стали еще активнее пробиваться к западному англоязычному читателю или даже просто рассылать за границу свои издания на русском языке («Столица», «Огонек»)».[note] Вачнадзе, Георгий. «Секреты прессы при Горбачеве и Ельцине». [/note]
К концу года убытки «Комсомольской правды» составляют 15 миллионов рублей, а «Советской России» – 6 миллионов, отмечает исследователь СМИ Иван Засурский.[note]Засурский, Иван. «Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е». Издательство МГУ, 2001. [/note]
В этих условиях многие представители прессы видят единственный выход – субсидии от правительства. Независимость от правительства и материальной поддержки от него выказывают очень редкие издания –«Московские новости», «Куранты» и «Коммерсант». Отвечая на вопрос, возможны ли прямые дотации от правительства, как замечает Андрей Рихтер, большинство изданий предпочло «философские размышления» об их неизбежности. «Труд» объяснял ее так: если правительство «не найдет действенной возможности уберечь общество (и себя) от краха прессы», то появится «угроза духовной деградации людей», ведь газета – «это незаменимое информационно-психологическое обеспечение реформ».[note]Рихтер, А. Г. «Новая старая угроза. (Анализ газетных публикаций 1992 г. об отношениях государства и прессы)». Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 1993, № 1. [/note]«Комсомольская правда» выступила «в схожем, почти шантажном стиле», говорит Рихтер. «Ни одно правительство не может готовиться к информационному коллапсу, поскольку этот коллапс, как правило, сопровождает насильственную смену самого правительства», — писала газета.
Результатом подобных отношений между властью и прессой мгновенно становится ее подчиненное положение и зависимость от принимающих финансовые решения чиновников. «И вот уже бывший вице-премьер Г. Э. Бурбулис формулирует задачи российской прессы, а министр М. Н. Полторанин ограничивает сферу государственного протекционизма, включая и материальную поддержку, только изданиями, «работающими на возрождение России», – замечает исследователь. – Глава парламентского комитета по средствам массовой информации В. И. Брагин объяснил выделение крупных дотаций лишь двум газетам (тем же «Труду» и «Комсомольской правде») «авторитетом этих изданий в читательской среде, высоким уровнем профессиональной квалификации, качеством информации, которую распространяют эти издания, их объективностью». Помощь «Труду», газете профсоюзов, со стороны правительства объяснялась и личной благосклонностью к ней президента России. Министр Полторанин заявил: «Что же касается конкретно «Труда»… то Борис Николаевич сказал вполне определенно: «Мы поможем этой газете».
«Подобные высказывания «главных кураторов» СМИ в России, выдвигаемые ими критерии изданий, нуждающихся в поддержке властей, заставили многих усомниться в безопасном для независимости прессы получении прямой государственной помощи, — отмечал также Рихтер. — Несмотря на это, дотации для средств массовой информации, т.е. целевые выделения денежных средств на покрытие убытков редакций, широко практиковались в 1992–1995 годах. Формированием бюджета дотаций, их распределением занималось Министерство печати, в силу чего оно и приобрело чрезвычайно большое значение».[note]Рихтер, А.Г. «Правовые основы журналистики». “Издательство Московского университета”, 2002. [/note] На пресс-конференции в октябре 1992 года Полторанин, по данным «Коммерсанта», рассказывал, впрочем, что подготовленный правительством проект постановления об экономической поддержке средств массовой информации (в нем предусматривались отмена налогов на добавленную стоимость и прибыль, право оставлять себе заработанную СКВ и получать беспроцентные ссуды), «парламент зарубил». На поддержку изданий. Тем не менее, за последние 2 месяца, говорил он, на дотирование 400 центральных изданий затрачено 2 млрд руб.[note]Ширямов, Максим. «Михаил Полторанин предупреждает об опасности». Коммерсант, 21 октября 1992.[/note]
«Рынок, которого так усердно добивалась отечественная пресса, решил добить ее самое, – иронизировал «Коммерсант» над коллегами за полгода до этого. – Предварительно средства массовой информации были подвергнуты пытке ожидания и вымаливания. Главные редакторы самых многотиражных газет — «Комсомольской правды» и «Труда» — выступили в телепрограмме «Утро» с жалобами на власть, не дающую дотаций, и конкретно на Ельцина, уехавшего в Париж и — тоже не дающего дотаций. На минувшей неделе вспомоществования не дал никто. И пресса наконец издала слабый звук».[note]Отдел отечественной прессы. «Наболевшее, Пресса под пыткой: почти ни звука». «Коммерсант», 24 февраля 1992. [/note] 20 февраля в свет не вышел «Труд». Называя это «предупредительной акцией» коллег, «Коммерсант» продолжает: «Побастовав, на следующий день газета вышла в свет и выразила надежду на то, что Ельцин все-таки подпишет бумагу о помощи независимой прессе. И обратилась к читателям с гордым призывом: «Будем надеяться». Забастовала и «Комсомольская правда», до того неоднократно заверявшая власти в своей приверженности бездефицитному бюджету и всем другим возможным новациям российских реформаторов. Газета настолько отчаялась, что дала (в лице своего главреда Владислава Фронина) интервью старшей своей сестре — «Правде»: «Попахивает временами, от которых мы, вроде бы, к счастью, ушли. Стало быть, особенно нужна сейчас наша журналистская солидарность». «Правда» поддержала «Комсомольскую правду» и призвала журналистов всех изданий к «тесной сплоченности и взаимодействию во имя того, чтобы выжить». Но наиболее остро выступила газета социальной защиты трудящихся «Рабочая трибуна», заявив, что к безобразию, творящемуся ныне вокруг свободной российской прессы, прямо (да и косвенно тоже) причастно правительство России, заставившее большинство газет жить по законам порожденного им дикого рынка. Свою, проправительственную прессу, отметила «Рабочая трибуна», правительство защитило финансовыми вливаниями, а прочие газеты оставила без вливаний. «По опасному пути идете, руководители!» — заметила «Рабочая трибуна». В качестве выхода с этого пути бывшая газета ЦК КПСС предложила правительству передать в фонд поддержки нынешней независимой прессы миллиарды рублей с замороженных средств бывшей КПСС. От «проправительственных» изданий никаких соображений на этот счет не поступало». (Сам же «Коммерсант», по данным Георгия Вачнадзе, увеличил подписку на 94%, получив 220 тысяч подписчиков, впрочем, несмотря на значительный рост для газеты, тираж ее был несопоставимо меньшим, по сравнению со старыми советскими брендами.)
Приостановился в эти дни в выпуске не только «Труд», но и «Комсомольская правда», а в середине марта – и «Правда». Как рассказывал годы спустя в интервью автору этих строк Владислав Фронин, он, будучи главным в «КП», «мог позвонить Борису Николаевичу Ельцину и знал, что в течение дня он отзвонит сам». И в самый трудный момент, говорит Фронин, он так и сделал, а тот перезвонил. «Я сказал, что назавтра «КП» не выйдет — деньги на счету газеты кончились, – вспоминал он. – <…> Он говорит, что сейчас подключим к разговору Егора Тимуровича (я еще удивился, что могут по трубке трое разговаривать), исполняющего обязанности премьера. Попросил найти время для встречи с главными редакторами «Комсомольской правды» и «Труда», у которого тоже были проблемы. <…> И мы поехали с Потаповым, главным редактором «Труда», к Гайдару, потом — в министерство финансов, и поздно, уже ночью, но деньги нашлись. Помогал, конечно, вице-премьер и министр печати Михаил Полторанин».[note]Ростова, Наталия. «Владислав Фронин, главный редактор «Комсомольской правды» (декабрь 1988 — октябрь 1994). «Гласность, перестройка, мы стали публиковать разные материалы. Но при этом главный редактор «КП» — все еще номенклатура ЦК КПСС». «Рождение российских СМИ. Эпоха Горбачева (1985-1991)», 2015. http://gorbymedia.com/interviews/fronin[/note]
Везло так далеко не всем изданиям. В интервью РИА «Новости» бывший главный редактор «Независимой газеты» Виталий Третьяков рассказывал годы спустя, что в конце 1992-го – начале 1993-го тоже попытался получить бюджетные деньги у Полторанина. «Незадолго до этого мы с группой главных редакторов были у Ельцина на очередной сходке, и он сказал: да, нужно поддержать прессу, – вспоминал Третьяков. – Ну, как он всегда говорил. Все главные редакторы стояли перед разорением. Долги «Независимой» были мизерны по сравнению с долгами «Известий», «Комсомолки» и «Труда», потому что у них был больше тираж, собственные здания… Но Полторанин мне тогда сказал: «Ты же критикуешь Ельцина! Какая помощь, ты что?» И – это можно по книге Полторанина проверить, по бумагам, которые сохранились, – три газеты, «Труд», «Известия» и «Комсомольская правда», получили тогда от полумиллиарда до полутора миллиардов рублей от правительства, от Кремля точнее, и тем самым были спасены от банкротства и разорения. «Независимая газета», несмотря на мои просьбы, не получила ни копейки. Потому что «Независимая газета» критиковала Ельцина. И мне это было прямо сказано. Это ключевая точка для нынешнего рынка СМИ: объективно эти три газеты разорились бы. Три таких гиганта взяли бы и исчезли. <…> Мы ничего не получили. Но мне удалось сохранить газету, чему многие удивлялись и, в частности, Михаил Борисович Ходорковский, с которым в 1994 году у меня велись по его инициативе переговоры о финансировании «Независимой газеты». Ходорковский тогда говорил мне: «Удивительно, по нашим подсчетам, вы должны были уже давно разориться, вас просто не должно быть, тем не менее у вас газета каким-то образом еще выходит»».[note]Морев, Глеб. «Третьяков: где небоскреб «Независимой газеты»?». РИА Новости, 3 декабря 2013. https://ria.ru/media_Russia/20131203/972350610.html[/note] «В России 2140 газет от районного до республиканского уровня учреждены различными органами управления и государственной власти, – пишет в начале осени 92-го года исследователь СМИ Андрей Рихтер. – 250 российских изданий обратились за последние месяцы к правительству с просьбой об индивидуальной дотации. Все это не может не вызвать неуверенность редакций в своей юридической защищенности, оцепенение перед властью, а это, в свою очередь, приводит к явному презрению к журналистам со стороны государственных функционеров. Характерно в связи с этим высказывание Председателя Верховного Совета РФ Р. И. Хасбулатова, произнесенное на вполне официальной встрече: «Пресса не должна тешить себя иллюзией, будто она четвертая власть. Вы ничего не значите!» И далее: «Да плевать мне на эту четвертую власть».[note] Рихтер, А. Г. «Новая старая угроза. (Анализ газетных публикаций 1992 г. об отношениях государства и прессы)». Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 1993, № 1.[/note]
«Покупая дотациями не только центральные издания вместе с их «независимыми» журналистами, но и местную печать, правительство России заменяет цензуру политическую цензурой экономической», — отмечали в «Российской газете» народные депутаты Совета народных депутатов города Шахты Ростовской области В. Компаниец, А. Санин и В. Ковалев.[note]Компанеец, В.; Санин, А.; Ковалев, В. «Безвластие «четвертой власти». Время листовок прошло». «Российская газета», 28 августа 1992.[/note]И для того, чтобы четвертая власть не сращивалась с исполнительной, предлагали свой выход — специальное постановление Верховного Совета РФ «о создании самостоятельных печатных органов Советов народных депутатов всех уровней». «Пришло время выделения прессе из госбюджета РФ соответствующих дотаций», — писали они.
Выход газет удалось сохранить благодаря правительственным субсидиям на погашение долгов, пишет Иван Засурский, а газета «Известия» получила в дар от правительства Гайдара еще и здание на Пушкинской площади.[note]Засурский, Иван. «Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е». Издательство МГУ, 2001.[/note] «И все равно, – продолжает он, – по результатам подписной кампании 1993 года, «Известия» сохранили только 25% подписчиков (800 тысяч из 3,2 млн), «Комсомольская правда» – меньше 15% (1,8 млн из 13), «Независимая газета» – 39% (27 тысяч из 70), а еженедельник «Аргументы и факты» – 35% (8,8 из 25,7)».
По данным Госкомпечати, с 1990 года тираж газет уменьшился с 262 млн экз до 42,5 млн экз в 1995 году.[note]Трошкин, Ю. В. Свобода слова и власть. Вестн.моск. ун-та, сер. 10, журналистика. 1996. № 4.[/note] К 1998 году статистика была еще более удручающей: газетные тиражи снизились до 7,5 млн экз.[note]Засурский, Иван. «Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е». Издательство МГУ, 2001. (Со ссылкой на Elena Vartanova. Media in Post-Soviet Russia: Shifts in Structures and Access to Contents, a paper delivered at the IAMCR 2000 conference in Singapore.)[/note]
К 1995 году, по данным Госкомпечати, на которые ссылался исследователь Юрий Трошкин, из 8,5-9 тыс изданий большинство оказались не в состоянии обеспечить свое существование без помощи извне, «только 12,2% из них не пользовались дотациями, пока таковые имелись», отмечал он, заключая: «Такая печать не свободна».[note]Трошкин, Ю. В. Свобода слова и власть. Вестн.моск. ун-та, сер. 10, журналистика. 1996. № 4.[/note]
Тем временем все большую роль начинало играть телевидение.
Читать другие лонгриды проекта.